Аватар: Черный Лотос

— Кстати, Син, — спустя десять-пятнадцать секунд снова заговорил мужчина, видимо желая перевести тему в иное русло, — ты так и не надумал переодеться в более... — он на мгновенье замолк, — в более подходящие для здешнего климата одежды?

Услышав очередной вопрос, я вспомнил разговор, состоявшийся между нами не так давно. Тогда Юоки убеждал меня в том, что мне просто необходимо сменить шерстяные одежды Северного Племени Воды на более подходящие теплому климату одежды Царства Земли.

Но, к его сожалению, я отказался, сопроводив всё это фразой о том, что эти одежды являются связью с моей родиной. К тому же, по прибытию на континент, я в любом случае буду вынужден избавиться от них, ведь, по словам всё того же Юоки, чтобы попасть в Страну Огня, мне необходимо одеваться нейтрально, дабы не вызвать подозрений. И, что уж скрывать, в этом он был полностью прав. Но пока мы на воде...

— Мой ответ прежний, — посмотрев на него, я отрицательно мотнул головой, получив в ответ обречённый вздох.

— Ну как знаешь, Син, как знаешь, — через несколько секунд, легонько хлопнув меня по плечу, произнес он и отвернулся, чтобы уйти.

Снова оставшись один на один с собственными мыслями, я вернул взгляд к водной глади и погрузился в воспоминания о доме и людях, которых, вероятно, больше никогда не увижу. Забавно, но боль утраты практически угасла, лишь иногда напоминая о себе, и теперь всё произошедшее не казалось мне концом света. Напротив, анализируя случившееся каждую ночь перед сном, я пришел к выводу, что мне нужно всё отпустить и двигаться дальше, ведь мама точно хотела бы этого.

К тому же, пусть она и умерла, в этом мире остались люди, ради которых мне стоит жить дальше. Жить и становиться сильнее, чтобы однажды, как и сказал мастер Пакку, вершить судьбу этого...

— А, вот ты где! — мои размышления были прерваны самым наглым образом: Томо, подкравшись ко мне со спины, хлопнул меня по плечам и закричал, вследствие чего я боязливо дернулся.

Резко обернувшись к нему, я намеревался прочитать ему парочку нотаций, но стоило мне увидеть его рожу, как меня пробило на смех: на корабле существовало много традиций, одной из которых были извечные шутки и приколы, жертвами которых становились абсолютно все, кроме, разве что, капитана и Юоки, так как с ними шутить себе дороже. Но Томо, в отличие от отца, не был неприкосновенен, и потому в данный момент его лицо было разукрашено какой-то черной дрянью, отдаленно напоминавшей уголь. Да и ладно бы это были простые разводы, но нет же: кто-то целенаправленно разукрасил его глаза, губы и нос, вследствие чего он стал похож то ли на панду из моего прошлого мира, то ли на какого-то отпетого рокера всё оттуда же.

— Чего ржешь?! — увидев мою реакцию, воскликнул парень, но в результате я лишь больше рассмеялся и картинно схватился за живот.

— Ви... Видел бы... ты свою рожу, ха-ха-ха! — сквозь смех произнес я, вынудив Томо недоуменно нахмуриться, а после, осознав смысл моих слов, гневно закричать и заозираться по сторонам.

Другие члены экипажа, с которыми он ранее говорил, видимо, ничего ему не сказали и теперь, заметив его выражение лица, откровенно ржали, лишь сильнее нервируя парня. Впрочем, он не побежал к ним, чтобы узнать, кто же такой умный додумался его разукрасить. Нет, перед этим он направился к бочке с водой, стоявшей неподалеку, и заглянул в неё, чтобы уже через пару секунд вновь закричать.

— Да чтоб вас! Да я!.. Я... — вот теперь он побежал в сторону матросов, намереваясь выяснить, кто ответственен за его новое амплуа.

А что касается меня... Ну, я перестал смеяться и теперь просто наблюдал, как он гоняется то за одним человеком, то за другим. Разумеется, во всём этом не было какой-то злости или обиды, здесь была лишь скука, вызванная долгим плаванием.

И, наверное, больше всего это влияло на Томо. Так уж вышло, что в первые дни своего прибывания на судне он казался мне каким-то... Не то чтобы странным, но весьма пугающим: вечно угрюмый парень, бросавший на меня косые взгляды, явно не вызывал доверия. Однако, как выяснилось потом, это было следствием банального любопытства, ведь помимо меня на корабле более не было детей.

В какой-то момент, кажется, на исходе первой недели плавания, мы столкнулись с ним на палубе. Поначалу мне казалось, что он вот-вот накинется на меня, но всё вышло несколько иначе, и он, вместо обиженной реакции, а-ля: «Как ты посмел задеть меня?», протянул мне руку и представился.

И как-то так вышло, что с того самого дня мы стали общаться. Сначала немного, но потом всё больше и больше, пока наконец не дошли до нынешнего уровня взаимоотношений. Ну а после я узнал его страшную тайну: будучи сыном капитана, он с самого детства жил на воде. Жил, жил и мечтал. Он сказал мне, что в возрасте десяти лет увидел представление в одном из театров Ба Синг Се, и с тех самых пор в нем поселилась мечта – Томо хотел быть актером, а не моряком, вот только его отец этого совершенно не одобрял, считая пустой тратой времени.