Аватара

Фиолетовое над головой, небо становилось индиговым на горизонте, по нему скитались одинокие облака — словно воздушные замки, цветом напоминавшие закат в Колорадо; высоко стояло солнце, окруженное радужным кольцом. Под ботом, подобно океану, легла облачная пелена, но по этому пейзажу никогда не плавали люди. Над царственным простором поднимались пики, его прорезали каньоны, дымящиеся равнины стекали огромными водопадами; бесконечное разнообразие не повторялось нигде. Золотой простор оттеняла охра, украшали голубые, зеленые и бурые полосы, тени скрывали тайну.

Вдали пролетела стая существ. Были они крылаты, или же их несли плавники? Но стая пронеслась слишком быстро, — только блеснули бока.

Снаружи, убаюкивая, запел тихий ветер. Кейтлин опустила спинку своего кресла и почувствовала, как уходит усталость. Тяжесть сделалась сильной, но доброй ладонью.

Вскоре люди отдохнули и смогли вступить в переговоры с кораблем, считывать показания, снимать виды снаружи и вновь говорить.

Ну а после того появились несомненные данане.

Кейтлин первой заметила их. Ее спутники вновь погрузились в работу не столь отчаянную как при спуске, но тем не менее у них были причины для озабоченности: связь с космосом прервалась. Громкоговоритель испускал лишь резкое хаотичное жужжание, невзирая на все старания Руэды. Разразившееся над этим ясным небом непонятное электрическое явление сделало атмосферу непрозрачной на всех нужных людям частотах. Подобной возможности — даже намека на нее — голотевты не предвидели. Они не были богами, и при спуске получили меньше информации, чем если бы на Дану спускалась экспедиция бетан. Наконец, каждый мир во вселенной уникален. Дозса опасался, что случившееся повлечет за собой изменение состояния атмосферы. Давление уже приближалось к пределам возможностей корпуса, к тому же вокруг бота гуляли не просто течения, — истинные газовые гольфстримы, размытые границы которых грозили опасностью. Без особой надежды он пытался отыскать хотя бы намек в показаниях приборов, не отвлекаясь от пилотирования.

Мужчины могли бы и не заметить пришельцев, не окажись на страже Кейтлин. Она воскликнула — запела — и забарабанила по их спинам, указывая другой рукой; перевела экран на увеличение и снова указала. Руэда присвистнул.

— Удивительно, — сказал он. — Поворачивай к ним, Стефан. Дозса нахмурился.

— Сомневаюсь, — отвечал он, — чтобы в таких условиях можно было нарушать режим полета…

— Вниз, amadan! — завопила Кейтлин. — Клянусь, это они! Те, ради которых мы опустились сюда!

— Откуда ты знаешь? — спросил помощник капитана.

— Ты хочешь сказать, что не можешь этого сделать?

— Ладно… ты права. Если мы не посмотрим на них, то незачем было и лезть сюда.

Кейтлин пригладила липкие от пота волосы.

— Теперь ты говоришь то, что хотелось бы слышать Дэну. Дуновения снизу поднимали бот и отпускали, поворачивая.

Дозса тормозил, насколько было возможно — или даже чуть больше. Зрелище сделалось отчетливым, оно потрясало.

Кейтлин насчитала девятнадцать существ, парами и тройками поднимавшихся перед кораблем из облаков в километре внизу, в точности пересекая его траекторию. Создания имели размер кашалота и подобно киту напоминали торпеду; массивные округленные спереди головы заканчивались ртами-сфинктерами. Задний конец тела нес плавники, их было четыре; горизонтальные и вертикальные, они казались скорее гибкими рулями, а не толкающим устройством. Окружавшие рты короткие щупальца и длинные антенны, вне сомнения, содержали в себе органы чувств или сами являлись ими. Из середины тела выступала пара сложных мускульных структур, управлявших гладкими крыльями, длиной превосходившими все тело. Впереди них располагались две руки, или скорее два хобота, поскольку костей в них как будто не было; заканчивались они тем, что люди могли назвать только ладонями.

Тела данан были невероятно ярко окрашены. Глубокая синева спины превращалась на брюхе в сапфир, на крыльях трепетала радуга диффракции: каждое движение их гибкой поверхности рождало игру хроматических волн. Исполненные величия создания завели пляску перед кораблем. Они ныряли, кланялись, планировали, поворачивали… проскальзывали мимо буквально в сантиметрах друг от друга, совершали километровые дуги, кружили, сплетались, покорные ритму, захватывавшему ум, как привлекают его к себе великие шедевры или любовь.

— Они танцуют под музыку, — Кейтлин знала это. — Карлос, сумеешь ли ты найти ее?

Оторвавшись от захватывающего зрелища, Руэда принялся работать со звукоприемником. Наконец ему удалось устранить шум полета и приглушить звуки ветра… и в кабине возникла песня. Глубокие басы морских глубин, чистейшее сопрано, уходящие выше и ниже пределов, которые способно воспринять ухо, наполнили ее. Масштаб звуков не был знаком детям Земли. В песне бетан, если можно было назвать какое-то первое впечатление, звучала несокрушаемая мощь, и Кейтлин сказала сквозь слезы, стоявшие в ее глазах:

— О радость, какая у них радость! Разве вы не слышите? Посмотрите, как они резвятся.