Аватара

Дозса кивнул. Он мог и не повторять очевидное: срок пребывания бота внизу был строго ограничен во времени. Мускулы способны принять большую нагрузку, но сердечно-сосудистая система, все жидкости в человеческом теле просто могут не последовать их примеру. Кровь накапливалась в нижних конечностях, перенапрягавшемуся сердцу все менее удавалось обеспечить мозг кислородом, утечка жидкости из клеток вызвала микроотеки; в известный момент повреждения должны были стать необратимыми.

Более того, корпус более не являлся непроницаемым. При таком давлении молекулы водорода просачивались сквозь металл. В итоге смесь газов внутри бота должна была сделаться взрывчатой.

— Мы планировали остаться до начала заката, — вздохнул Дозса. — И, наверно, проявили излишний оптимизм. Расстояния на Дану должны быть огромными. Эти существа — если они разумны, — те, кто случайно оказался поблизости. Но иные — Иные…

— Истинные Иные появились бы значительно раньше. Ты это хотел сказать, Стефан? — спросила Кейтлин.

Он снова кивнул.

— Боюсь, что ты прав, — она поглядела назад. — Как прекрасны они, сколь полны блаженства!

Дозса возвратил «Вилливо» на прежнюю высоту и траекторию. Пляска продолжалась. Гости Дану наблюдали и записывали все, что могли.

Янтарное солнце миновало полдень. Появились новые данане.

Причин сомневаться в их разуме не было. Пляска распалась, и за дело взялись те, кто принес с собой оборудование. На титанических телах обнаружились странные предметы, подобные управляемым ракетам разной формы (платформы? Птицы? Наутилусы с камерами?), из которых выступали устройства (телескопы? Паутины? Связанные вместе кольца?). Данане не пытались приблизиться к боту, но остановились под ним и принялись настраивать свою аппаратуру.

Радиоприемник пропустил упорядоченные сигналы в том же широком диапазоне, что и прежде; теперь они явно были речью.

— Дайте мне пять минут, — пробормотал Руэда, взявшись за отражающий спектрометр, приготовленный для него на борту «Чинука». Дозса поддерживал бот в постоянном кружении, сохраняя скорость, хотя поднявшийся полуденный ветер старался и просквозить и сотрясти его. Боль, утомление, тяжесть гравитации сразу забылись.

— Как мы ответим? — взволнованно проговорила Кейтлин. — И немедленно. Ох, поняла. У меня есть предложение, если вы, мальчики, не придумали ничего лучшего.

— Микрофон твой, — отвечал Дозса. — Чего ты хочешь?

— Дать упорядоченный сигнал; пусть поймут, что мы хотим общаться. Зачем начинать с математики? Они прекрасно понимают, что нам известно значение «П». Но мы поняли их музыку и восхитились. Господь свидетель, они тоже способны на это. — Кейтлин потянулась к сумке, висевшей на боку ее кресла. — Хорошо, что я все-таки прихватила сонадор. — Она ввела программу и прикоснулась к клавиатуре. Послышались звуки «Маленькой ночной серенады». — Они предложили нам радость, — сказала она. — Ответим ею же.

Экран при большом увеличении показывал реакцию данан. Во всяком случае они задвигались… чтобы переговорить?

— Ха! — сказал Руэда. — Этого я и ожидал. — Он постучал по спектрометру. — Все эти приборы в основном сделаны из металла. Скажите мне, как можно добывать материал на планете, поверхность которой образована горячим расплавленным водородом.

— Они не добывали его, — предположил Дозса. — Металл пришел снаружи.

Видимые на фоне пурпурного неба и облачной башни, двое данан сошлись вместе. Один из летунов отвернул, шевельнув жемчужными крыльями, другой остался. Внезапно он вместе со своими машинами скрылся за огромным пологом света, полыхавшим всеми цветами, сотворенным северным сиянием. Небесные краски затрепетали словно в раздумье. И вдруг…

— Иисусе, Мария и Иосиф, — прошептала Кейтлин. — Они отвечают на Моцарта.

Пришлось доказать мужчинам собственную правоту; цвета действительно сложным образом соответствовали нотам. Соответствие становилось все более точным — невидимый мастер с каждым мгновением глубже проникал в замысел землянина, скончавшегося столетия назад. Наконец спектр и масштаб слились в едином ликовании. Она понимала это, прибегая отнюдь не к науке, какой-нибудь стандартной аналитической методике; это было нечто вроде озарения, являвшегося к Ньютону и Эйнштейну.

Последующие передачи и преобразования подтвердили ее правоту. Попытки телевизионного общения не удались: электронные устройства были несовместимы. Лишь музыка и свет говорили друг другу:

— Здравствуйте, мы любим вас.

Короткий день заканчивался. Кейтлин пребывала в восторге. Спутники ее мрачнели.

— Наконец.

— Пора отправляться, — сказал Дозса. — Ждать больше нельзя.

— Мы вернемся, — проговорила Кейтлин словно во сне.

— Едва ли, — сочувственно проговорил Руэда. — Разве мы не согласились? Промедление — здесь или вверху на орбите — несет нам смерть. Конечно, мы можем ошибиться, но что нам остается кроме догадок… разве ты не согласна?

Она склонила голову. Сумерки окружали их… золотые. Данане ждали внизу следующей передачи.

Руэда повернулся и взял Кейтлин за руку.