Август 1956 год. Кризис в Северной Корее

Следуя новыми обвинениями в их адрес, он заявил: «Стало очевидным, что клика Чхве Чхан-ика не только совершала антипартийные раскольнические действия, но, пошла по пути предательства революции». Однако обвинения были весьма расплывчатыми — членам оппозиции вменялся «сговор с врагами», «пропаганда свободы деятельности фракций» и т. д. По словам Пак Кым-чхоля, «воспользовавшись тем, что партия испытывает немалые трудности и во внутренней, и во внешней политике, оппозиционеры дошли до того, что открыто предали партию и революцию, составив антипартийный заговор». Впрочем, некоторые из сделанных Пак Кым-чхолем замечаний проливали свет на требования оппозиции. Пак Кым-чхоль утверждал, что «Чхве Чхан-ик и его сторонники-фракционеры преступали законы народной демократии под прикрытием "прав человека" и "уважения к законам", чтобы освободить контрреволюционные элементы, понесшие заслуженное наказание по приговору народного суда». В этом случае речь явно шла о предпринятой оппозиционерами попытке ограничить размах политических репрессий. В то же время Пак Кым-чхоль не выдвинул против оппозиционеров обвинений в подготовке военного переворота, хотя известно, что их высказывали другие делегаты конференции. Как уже говорилось, речи делегатов в то время не были опубликованы «Нодонсинмун» (даже выступление самого Ким Ир Сена увидело свет гораздо позже). Впрочем, в заявлении об «антипартийном заговоре», который якобы организовали Чхве Чхан-ик, Пак Чхан-ок и их сторонники, можно было увидеть и намек на еще более серьезное обвинение в подготовке вооруженного мятежа.

Мы можем предполагать, что причиной этого необычно сдержанного освещения работы конференции в печати, а также попытки представить ее как мероприятие, посвященное главным образом экономическим вопросам, могло быть именно стремление не привлекать излишнего внимания к «фракционному вопросу». Такой подход мог быть санкционирован самим Ким Ир Сеном. Во всяком случае, незадолго до начала конференции Нам Ир сказал советскому дипломату, что «[в]опрос о фракционерах [на конференции] займет небольшое место» [336]. Вряд ли это было действительно так,

поскольку нападки на реальных и мнимых сторонников оппозиции составляли значительную часть выступлений на конференции, но власти, несомненно, пытались убедить широкие массы и особенно иностранных наблюдателей в том, что «фракционный вопрос» на конференции не имел большого значения. О причинах такой скрытности можно только догадываться. Возможно, Ким Ир Сен боялся, что слишком прямая атака может неблагоприятно сказаться на внутренней политической стабильности, или на столь важных для Северной Кореи взаимоотношениях с СССР и Китаем.

Неопубликованные речи участников конференции были полны выпадов против «предателей» и «заговорщиков». По данным Ким Хак-чжуна, главной мишенью нападок был Ким Ту-бон, присутствовавший в зале заседаний и вынужденный выслушивать бесконечные обвинения со стороны своих бывших товарищей. При этом часть обвинений носила весьма личный характер. В частности, как утверждает Ким Хак-чжун, на конференции утверждалось, что Ким Ту-бон нелегально доставал афродизиаки и сексуальные тонизирующие средства, поскольку его новая жена была гораздо моложе его [337]. По данным советского посольства, против Ким Ту-бона были выдвинуты и более серьезные обвинения. Один из основателей корейского коммунистического движения был объявлен шпионом и вредителем (впрочем, в те времена такова была обычная судьба многих основателей сталинистских партий, попавших в жернова созданной ими системы). Во время работы конференции два ее участника сообщили Е. Л. Титоренко о том, к каким замечательным открытиям пришли северокорейские руководители в ходе расследования деятельности бывшего главы северокорейского государства: «Как сейчас установлено, Ким Ду Бон (Ким Ту-бон. — А. Л.)никогда не был коммунистом. Он — националист. В период, когда Ким Ду Бон был руководителем "Корейской лиги национальной независимости", он участвовал в убийствах китайских коммунистов, жил на средства Чан Кайши» [338].

Конференция заклеймила и остальных «фракционеров» (Чхве Чхан-ика, Пак Чхан-ока и др.). При этом оппозицию снова обвинили в подготовке вооруженного выступления против Ким Ир Сена и его сторонников. Следствием этого обвинения стало значительное увеличение списка жертв, теперь включавшего в себя и нескольких видных военачальников, главным образом, из яньаньской фракции — очевидно, без наличия «генералов-заговорщиков» версия о готовившемся перевороте выглядела бы менее убедительной.