Август

Музей карельской березы! Смешно, две комнатки в сарайчике — музей! Но и ладно, меньше надо времени, чтобы его обойти. Скорее вниз по дорожке, шумит ведь, шумит водопад! Державин писал, да! Но хочется чего? Чтобы как в «А зори здесь тихие», настоящую Карелию увидать. Вот скалы, кляксы мха на сером граните, вода льется, падает с двух сторон в маленькое ущелье, сосны дрожат чуть-чуть по берегам. Какие на камнях фигурки у девочек красивые! Как славно здесь все! Петров с Люсей целуются в сторонке. Конечно, Петров и Ниагарский водопад видел, ему Люся важней. А приднестровцы со студентками своими в восторге! Карабкаются по скалам, выше, к истоку, по камням прыгают через речку, сумасшедшие просто! Даша визжит тихонько, поскальзывается на каблуках высоких, ловит ее Муравьев, ловит и держит, задумавшись впервые, а стоит ли отпускать? Анчаров Глашу бережет — ведет, цепко держа за локоть стальной рукой, но не больно, а просто надежно. И ничего не боится Глафира впервые в жизни — ни ревущей воды, ни скользкого гранита, ни завтрашнего дня.

Нагулялись. Дружно оккупировали шашлычную на стоянке автобусов. Шашлык горячий, с поджаристым тонким сальцем по краям, с домашней «хренью» — острым томатным соусом с хреном, чесноком и перцем. И хлеб черный, кирпичик обыкновенный, вкусный необычайно! А водки пить не стали и коньяку тоже. Выпили кофе из автомата, закурили, прислушиваясь к близкому еще гулу водопада, к птицам, внезапно запевшим только для них, к себе прислушались — две недели еще впереди в круизе! Все еще впереди!

* * *

Из автобуса желающих высадили на центральной площади Петрозаводска. До речного вокзала недалеко, а еще час времени остался до отплытия теплохода. Рассеялись по парочкам, не столько город посмотреть, сколько забежать в магазин, купить вкусненького: соку, фруктов, мяска какого копченого, колбаски, творожку, — захотелось уже чего-то домашненького, не казенного. Хоть и кормят в ресторане прилично, а всегда хорошо иметь в каюте, в холодильнике запас на всякий случай. Уж такой аппетит на воде, уж так есть хочется, когда хочется жить!

Совсем рядом с речным вокзалом, в парке на набережной Онежского озера, Петров вспомнил про камеру, и туристического порядка ради захотел сфотографировать Люсю у памятника Петру Первому. Но стоило ему отвернуться чуть-чуть, замешкаться, меняя аккумуляторы, истраченные у водопада, как раздался тревожный Люсин вскрик:

— Андрей!

Цыганского вида приблатненный паренек выдернул у Люси сумку и попытался дать деру. Но Люся успела крепко вцепиться в съехавший с плеча длинный ремешок сумочки и теперь намертво захлестнула его на своей руке, два раза повернувшись, чтобы намотать ремешок узлом на запястье. А устоять не смогла — цыган так рванулся бежать, что Люся упала и теперь волочилась за вором, хорошо хоть, по гладкой плитке у памятника, а не по шершавому асфальту. В парке никого не было, казалось. Туристы прошли на теплоход, только Петров с Люсей задержались из-за этого снимка на память.

Озверев, Петров ринулся на помощь Люсе, первым делом перехватив ремень сумки, за который тащил ее по земле грабитель. Ремешок не выдержал еще одного рывка и лопнул. Люся остановилась и начала вставать на колени, а Андрей, краем глаза успевший заметить, что она сильно не пострадала, кинулся догонять цыгана. Опередил, кинулся в ноги, улегся сверху, приводя в порядок дыхание и одновременно проводя «удержание лежа». Парень взвыл от болевого приема, попытался вырваться, лягнуть Петрова свободной ногой, но не получилось.

— Андре-е-й! — предупреждающе закричала Люся! И вовремя, по ближайшей дорожке неслись на Петрова еще два крепких парня, на ходу нашаривая в карманах какое-то оружие.

— Зарежут! — подумал про себя Андрей и как мог сильно зажал горло лежавшему под ним парню, громко прохрипев подбегающим цыганам:

— Не подходить, а то сломаю ему шею!

Тело под ним отчаянно забилось и задрыгало ногами. Быстро оценив ситуацию, налетчики тут же рванулись к Люсе. Люся как будто была готова к нападению и стояла спокойно, держа в отведенной для броска руке жестянку с тоником, кстати вывалившуюся из порванной сумки.

— Кто первый хочет в лоб? — азартно выкрикнула она звонким недрогнувшим голосом.

Разогнавшиеся было, мужики опять остановились на мгновение в недоумении. И тут раздался такой матерный рык, что опешили все участники всего лишь минуту длящейся сцены:

— .............., наших бить?!!!

И женский истошный, в два голоса визг вдогонку суровому мату:

— Милиция!!!!