Август

Из-за правого плеча охранника он вновь увидел ее взгляд — теплый, искрящийся, и, задержавшись на миг, зафиксировал в памяти ее лицо — продолговатые глаза, соболиные брови, точеный нос. Этих секунд ему было достаточно — он запомнил ее.

Дальше — актовый зал и торжественная часть. Он в президиуме, она — где-то в зале. Где? Просматривая ряд за рядом, он пытался ее отыскать: он так давно не замечал никаких женских глаз, все в жизни его устоялось, утвердилось, что каким-то волнующим чувствам места просто не было. Все подчинялось делу. И вдруг — такая свежая струя, такой искренний взгляд!

Сергей Борисович быстро понял, что эта женщина не относится к приглашенным, она — там, в толпе. А его сердцу отчего-то так светит ее миловидное личико… Эх, если бы ему было хотя бы лет тридцать, он бы уже давно нашел ее. Но в ситуации, когда ты зажат со всех сторон сопровождающими, встречающими, охраной, он — пленник своего делового положения. Невозможно ему искать в толпе какую-то рядовую женщину, а сердце — ищет. Вот уже и деловая часть подходит к концу, а он все еще ее не видит. Приехавший с ними телеоператор остановился у четвертого ряда, и он, наконец, ее заметил: она была в светлом строгом костюме и все так же смотрела на него, как в юности смотрят влюбленные девушки. И тут же мелькнула мысль, как бы пригласить ее на последующий банкет. Хотя Сергей Борисович редко оставался на эти застольные мероприятия, но сегодня бы он остался, если бы… Едва он обратился к главе местной администрации, как торжественная часть закончилась, и народ в зале быстро превратился в гудящую толпу. И он опять потерял ее из виду. К чувству волнующего внимания вновь примешалось чувство легкой досады от невозможности ее, именно ее, эту женщину из толпы, приблизить к себе. Но мероприятия еще не закончились, и он надеялся увидеть ее на самой выставке.

Но на всем протяжении опять — сопровождающие и охрана. И Сергей Борисович тщетно оглядывается по сторонам.

— Вы кого-то ищете?

Услужливый вопрос одной из приближенных дам, с высокой грудью, с ярко накрашенными губами.

— Нет, вам показалось, — Сергей Борисович всегда был строг к себе.

И вновь все стало на свои круги: административная деловая поездка, исключительно деловые беседы и… никаких чувств.

Возвращался Сергей Борисович с настроением умиротворенным — не каждый день на тебя смотрят влюбленными глазами. Через полгода ему стукнет пятьдесят. У него взрослые дети, есть внук. Считай, стал дедом, ан, поди ж ты, приятно, когда на тебя с любовью смотрят, да еще женщина, которой на вид не более тридцати. Он, конечно, ее не увидит больше. Грустно и отчего-то светло на душе, ведь стареть-то не хочется.

Он и вечером, выйдя в сад своего красивого загородного дома, вспомнил о ней, и приятная волна тепла прильнула к сердцу.

Это хорошо, что он не зазвал ее на банкет. Зачем ему, человеку, обремененному властью, какая-то чужая женщина, но ее теплый взгляд был искренним, настоящим, он так разительно отличался от тех услужливых глаз, к которым он привык за последние годы. Именно теплота и искренность так привлекали его в незнакомке.

Через день Сергей Борисович уже не вспоминал о ней, и не вспомнил бы уже никогда, если бы…

Не прошло и двух недель, как ему вновь пришлось участвовать в торжественном мероприятии. На этот раз освящали церковь, в которую он лично немало вкладывал средств. Все произошло, как и в первый раз: он среди приглашенных, близко к алтарю, она — в толпе. В светлом платочке, но все также смотрит на него с восхищением. В первое мгновение он не поверил своим глазам: другой район, иное мероприятие, и опять — она?.. Но сердце подсказывало — да, она.

Сердце его отчего-то чувствовало ее на расстоянии. Они встретились взглядами и ясно оба осознали, что видят друг друга.

Это было неожиданным для него: на мгновение Сергей Борисович даже смутился. Кто она, эта женщина? Отчего опять стоит на его пути? Кто она?!

Ее появление в этой церкви его озадачило, и он, подозвав одного из своих людей, дал указание разузнать, кто она такая, вон та женщина в светлом платочке. Но в церкви было море людей и много женщин в светлых платочках. Незаметно подсказали оператору снимать всех женщин в светлых платочках, стоявших слева от алтаря.

Вечером ему показали пленку, и он нашел ее. Остановил кадр и разглядел поближе. Действительно, очень мила. Миндалевидные карие глаза ее были так выразительны и … так знакомы. Он напрягал память, пытаясь вспомнить, не встречались ли они с нею раньше, и вспомнить не мог. В целях личной его безопасности скоро узнают, кто она такая, но ему самому хотелось в себе разобраться.