Август: графство Осейдж

Просто не верится: вы все вместе в этом доме! Когда я услышала ваши голоса за дверью, у меня сразу потеплело на душе. Наверное, эти стены услышали много секретов.

КАРЕН. Я краснею от одной только мысли.

ВАЙОЛЕТ. Да-а-а… но не надо смущаться. Тайные влюбленности, тайные планы – это удел юности. Трудно себе представить что-то более нежное, сладкое, с едва ощутимым привкусом горечи… Мои дорогие, глядя на вас, я вспоминаю о собственной молодости… ведь не важно, сколько женщине лет, ей всегда трудно расстаться с этой страничкой своей жизни. ( Обращается к Карен, имея в виду крем для рук. ) Хорошо пахнет.

КАРЕН. Нравится? Это яблоко. Хочешь?

ВАЙОЛЕТ. Да, пожалуйста.

( Карен передает ей крем для рук. )

Я вам не рассказывала про Рэймонда Куоллса? Хотя там нечего особо рассказывать. Я была влюблена в него, когда мне было лет тринадцать. Он был довольно страшным. В драных джинсах, с вечно спутанными волосами. С ужасным прикусом. Зато у него были потрясающие ковбойские сапоги – из блестящей коричневой кожи. Как он ими гордился – расхаживал в них, оттопырив локти, надутый от гордости, как индюк! И я решила во что бы то ни стало раздобыть пару точно таких же сапог, только женских. Тогда он наверняка захочет со мной встречаться – я ничуть не сомневалась. Он увидит меня в этих сапогах и скажет: «Вот это девчонка что надо!» Я увидела то, что искала, в витрине большого магазина и словно обезумела. Я допоздна проигрывала в голове наш с Рэймондом разговор, после того как он заметит на мне сапоги. Наверное, сотни раз я клянчила их у мамы. И вот однажды она меня спросила: «Что ты хочешь на Рождество, Вай?» – «Мамочка, мне ничего не надо, только те сапоги». В общем, подлизывалась, как могла. Потом она мне все делала разные намеки на большой сверток под елкой в красивой подарочной бумаге, размером как раз с коробку для сапог: «Только смотри, Вайолет, чур, не жульничать! Откроешь только утром в Рождество!» – и улыбалась. И вот в рождественское утро я пулей выскочила из постели, бросилась к елке и стала разрывать бумагу на коробке. Внутри оказалась пара сапог… рабочих мужских сапог, с дырявыми носами, замусоленными шнурками, с присохшими кусками грязи и собачьего дерьма. Боже, как моя мама потом смеялась!

( Молчание. )

БАРБАРА. Только не говори, что это конец истории.

ВАЙОЛЕТ. Отчего же? Это конец.

КАРЕН. И тебе так и не купили те сапоги?

ВАЙОЛЕТ. Нет.

БАРБАРА. Ну, знаешь, это самая ужасная история, что я слышала за всю свою жизнь. Я бы даже предпочла что-нибудь про старый добрый гвоздодер.

( Где-то в другой части дома: Джин и Стив выигрывают в карты, слышатся возгласы триумфа. Игроки расходятся. )