Август и великая империя

Было еще другое, не менее важное, затруднение. Август до такой степени был выше всех сенаторов по своей популярности, своему богатству и влиянию, что бесконечное число людей обращалось к нему или за советом или чтобы иметь его своим защитником: все его ветераны, все его колонисты, все те, кто помещал его изображение в число своих богов — Ларов, считали себя вправе прибегать к нему во всех своих процессах, даже самых незначительных, как к всеобщему провидению. Все эти просьбы ставили Августа в затруднительное положение. Он не мог удовлетворить столько просьб и не хотел монополизировать то, что согласно традиции было одной из наиболее древних привилегий знати; он не был, впрочем, достаточно опытен в законах, чтобы быть в состоянии отвечать на все предлагавшиеся ему вопросы. Чтобы избавиться от такого положения, Август придумал, наконец, поручить известному числу опытных юристов — вероятно, сенаторов — respondere, т. е. давать ответы вместо него всем обращающимся к нему с юридическими вопросами.[149]

Лабеон

Решение было остроумно; но оно, так же как и увеличение числа профессиональных адвокатов, доказывало, что аристократия выпускала из своих рук могущественное орудие власти. Она, без сомнения, еще насчитывала в своей среде великих юристов и ораторов: между юристами самыми ученым и глубоким был Марк Антистий Лабеон; между ораторами, не считая Мес салу и уже престарелого Азиния Поллиона, были Луций Аррунций, Квинт Атерий, Павел Фабий Максим, которые готовились домогаться консульства на 11 г., оба сына Мессалы, шедшие по следам своего отца, и сам Тиберий. Но если Лабеон был самым талантливым, самым мудрым и самым уважаемым из современных ему юристов, то он не был самым влиятельным. Слишком суровый, слишком привязанный к своим аристократическим принципам, он упорно отказывался признавать новые тенденции законодательства Августа, которые находил слишком революционными, и, несмотря на приглашение принцепса, отказался даже выставить свою кандидатуру в консулы.[150] Он предпочитал занятия чистой наукой профессиональной деятельности и проводил около полугода в деревне,[151] ще составил ту знаменитую библиотеку, в которую входило более четырехсот юридических сочинений и которая должна была передать его имя потомству.[152] Не с ним поэтому мог советоваться Август о юридических вопросах, когда нуждался в помощи юриста, например, во время подготовки социальных законов. Его советником по юридическим делам был Атей Капитон, сын центуриона Суллы, менее ученый и менее известный, чем Лабеон, но старавшийся ввести в традицию необходимые новшества. Таким образом, уважение и власть разделились, как случается всегда, когда аристократия слабеет, и если юрисконсульт знати получает уважение, то юрисконсульт новых классов приобретает власть. Еще более важно, что новое суровое применение legis Cinciae принуждало знать бесплатно защищать в суде средние и бедные классы, но нисколько не обеспечивало за вельможами того, что ранее было истинным вознаграждением за бесплатный patrocinium, — привилегии быть обвиняемыми и защищаемыми своими равными. Побуждаемые ненавистью и злобой, порожденными их раздорами, а также желанием придать новую силу законам, высшие классы слишком ободрили своих членов обвинять друг друга. Со всех сторон появлялись незнатные и честолюбивые выскочки из среднего класса, которые, пользуясь новыми ораторскими методами и злоупотребляя принципом равенства всех перед законом, нападали на знать.

Кассий Север и новое красноречие 13 г. до P.X