Август и великая империя

По странному закону истории, желающему, чтобы поколения почти всегда находили дорогу к будущему, блуждая и гоняясь за государства нереальными призраками своего воображения, провинции только при Августе начали чувствовать благодетельные следствия этой политики. Христофор Колумб, желавший достигнуть Индии, плывя на запад, и встретивший на своем пути Америку, хорошо символизирует одно из наиболее постоянных исторических явлений. Поколение Августа также отплыло в фантастическое путешествие к прошлому и высадилось на первой встретившейся земле, не узнавая ее. После Акция все думали, что для спасения империи необходимо сильное правительство и с этой целью предприняли невозможную реставрацию старой аристократической республики; но эта отчаянная попытка ослабила правительство, вместо того чтобы укрепить его. Хотя все, по мере того как Август старел, думали, что империя идет к своему падению, но именно это старческое ослабление республики, продолжавшееся более полустолетия, должно было спасти империю. В бессилии правительства Августа еще раз показался настоящий классический Рим, который умел повсюду очищать государственный строй от элементов, мешавших его прогрессу. Это правительство, такое слабое, колеблющееся и незначительное перед этой огромной империей, это правительство, руководимое фамилией, раздираемой раздорами, и обслуживаемое рудиментарной администрацией, настоящее чудовище со слишком маленькой головой и атрофированными или отяжелевшими органами, не было более способно угнетать или грабить провинции; оно было даже неспособно хранить добычу, захваченную в предшествующие столетия. Правительство Августа, не желавшего никому причинять неудовольствие, не только позволяло, не говоря ни слова, частным лицам повсюду эксплуатировать земли, леса и рудники, принадлежавшие республике, но оно старалось не слишком притеснять провинции, как на Востоке, который был устрашен мятежами пятидесяти предшествующих лет, так и на Западе, где в этот момент или уже были, или готовились мятежи. Август — единственный пример подобного монарха![585]— предпочитал тратить свои деньги на развлечение и пищу римской черни, чем причинять неудовольствие своей бережливостью, и даже растратил почти все свое огромное состояние на общественные нужды. Чтобы не раздражать провинции, он предпочел в последние годы ввести налог в Италии, рискуя вызвать сильное неудовольствие. Это слабое, робкое, дезорганизованное правительство не могло более приходить на помощь гражданам, эксплуатирующим империю в частных предприятиях. Италийцы, без сомнения, все еще эмигрировали в провинции в качестве публиканов и mercatores, бравших там на откуп пошлины, рудники, земли, торговавших там с варварами и дававших им взаймы деньги; но ненасытные вампиры двух последних столетий повсюду исчезли. Если Рим отчасти жил, украшаясь и забавляясь на счет платимых провинциями податей, то Италия старалась обогатиться, эксплуатируя так же свои естественные богатства и пользуясь своим географическим положением. Римское господство распространяло вместе с почтением к римскому народу в транзальпинских провинциях, особенно в Галлии, употребление вина и оливкового масла; вывоз из Италии двух этих драгоценных жидкостей быстро возрастал, и благосостояние средних землевладельческих классов росло из почвы полуострова вместе с растениями Афины и Диониса. Таким образом, даже если прокураторы Августа, квесторы проконсулов и италийские откупщики позволяли себе некоторые правительства, то наиболее цивилизованные и богатые провинции мало-помалу чувствовали уменьшение тяжести налогов, особенно сравнительно с печальной эпохой, предшествовавшей революции. Не нужно было более содержать ни двора, ни придворных, ни наложниц, ни армий, ни ученых, ни артистов; нужно было только платить Риму умеренную подать. Огромные царские домены и дворцовые сокровища были разделены и вошли в общий оборот богатств. Рим мало давал провинциям, но зато и мало брал у них. Август и Тиберий занимались в провинциях постройкой только немногих дорог, выполнением в общественных работах необходимых поправок и установлением хотя какого-нибудь порядка; но когда один из правителей советовал Тиберию увеличить подати своей провинции, тот отвечал, что хороший пастух стрижет овец, а не сдирает с них шкуру.[586] Таков же был взгляд Августа и всей здравомыслящей знати.

Результаты римского завоевания