Августа

Новый толстый владелец лошади Кати сидел на ступеньках загона и пил своё привычное пиво, поигрывая своим любимым хлыстом. Настроение у него было сносное, а для того чтобы сделать его совсем отличным, надо было только заставить себя встать и пару раз хлестнуть ненавистную клячу – уж больно пристрастился он к этому занятию за последнее время. В такие моменты он чувствовал свою власть и силу. Однако тут вдруг в поле его зрения появилась очень странная фигура. Как будто из старых восточных сказок, которые когда-то ещё в далеком детстве ему читала его Бабушка. Судя по росту, это был мальчик, но его костюм совсем не походил на привычную одежду дворовых пацанов. Восточный кафтан, тюрбан на голове, изогнутые туфли. Ступал мальчик почти бесшумно и шёл прямо к их загону, а точнее прямо к лошади. Толстяк с трудом встал и на всякий случай направился навстречу. Вдруг странный мальчик одним махом перемахнул через забор и ещё через секунду оказался на лошади. Толстяк побежал, но бегал он, учитывая свои габариты, конечно, не очень. За это время мальчик успел отвязать лошадь и пустился по кругу загона. Толстяк, наконец, разогнался и пустил в дело хлыст.

– Давай, Катя, давай! Я, как и обещала, спасу тебя от этого мерзавца. Но мы должны перемахнуть через этот дурацкий забор. Другого варианта нет. Давай, пожалуйста, дорогая моя, давай!

Катя скакала по кругу и фыркала, но каждый раз, приближаясь к забору, пугалась и пускалась обратно. Однако толстяк сам помог ей. Вернее, подстегнул. Когда хлыст в очередной раз оказался на ее крупе, Катя поднатужилась и прыгнула. Задние ноги задели за доски забора и обломали их, но приземлилась они все же благополучно. А потом помчались через Парк. Августа в одеянии арапчонка очень ловко управляла ею. Она знала, что через главные ворота Парка они никак не перемахнут, но был и заборчик пониже – он граничил с соседней территорией жилых домов. Именно туда они и поскакали. Правда, Катя в какой-то момент опять заупрямилась, и Августе снова пришлось ее уговаривать. Где-то за спиной раздался свисток охраны. Августа всерьёз занервничала. Надо было что-то срочно придумывать. Тогда она прямо на скаку сняла свой пояс с большой тяжелой пуговицей и, когда они в очередной раз поравнялись с забором, со всей силы врезала им Кате по крупу. Ей было невыносимо жалко Катю, но другого варианта не было. Катя взмыла вверх, и они перепрыгнули. Дальше был только обычный шлагбаум и дорога, где поджидала чёрная машина Хесама. Августа решила не останавливаться и поскакала дальше прямо по улице. Они мчались галопом, а чёрная машина неотступно следовала за ними. Затем Августа осадила Катю, и они свернули в один из маленьких переулков, чтобы сделать небольшую передышку, а заодно переодеть Катю в парадную сбрую и повесить на неё кое-какие украшения.

До встречи с Иранским послом в Иранском посольстве оставалось всего десять минут. Августа что есть силы гнала бедную Катю галопом.

– Давай, родная моя, давай! Последний рывок, Катюша моя. Я обо всем договорилась. Ты больше никогда не будешь катать надоедливых детей. Теперь тебя ждёт покой на волшебных восточных лугах, окружёнными красивейшими горами и холмами, роскошная конюшня и лучший уход. Ты только сейчас не подведи. Нам осталось совсем чуть-чуть – вон видишь, вон за тем поворотом, – подбадривала Августа Катю. Самой же Августе было здорово, как ещё никогда в жизни! Она ведь скакала по Москве, сама скакала, можно сказать, летела сквозь вечерний город, да ещё и в сказочном облачении. Это была и она, Августа, и не совсем она. Искательница кладов, актриса, похитительница лошадей – она была той девочкой, которой ещё недавно не могла даже мечтать быть. И это был не сон. Все происходило очень даже по-настоящему.

Эпилог.

Августа и Никитон шли по одной из боковых аллей Парка. С момента успешной передачи дара иранскому послу прошло уже две недели. И все эти две недели Августа была наказана и сидела дома. Она даже в школу не ходила. Это был первый день, когда ее наконец выпустили ненадолго погулять. На улице валил первый осенний снег. Его крупные мокрые хлопья облепляли с ног до головы. Все вокруг пытались хоть как-то защититься от него, но только не Августа. Она была настолько рада этому морозному воздуху, этому липкому снегу, знакомому Парку, в конце концов, по которому успела так соскучиться, что по своему обыкновению сняла шапку и шла теперь медленно, расставив руки и наслаждаясь свободой. Никитон, наоборот, мёрз, бегал кругами вокруг Августы и спрашивал, спрашивал, спрашивал. Августа отвечала нехотя, будто она была в тумане.

– Густа, а правда, что посол вышел в сопровождении целой свиты, а ты подняла лошадь на дыбы прямо посередине двора посольства?

– Ну да, у них так положено было сотни лет назад, поэтому обычай пришлось повторить. Дар-то древний, из прошлого, типа.

– Слушай, а потом-то что? Ты отдала сундук этому Хесаму, да?