Августовские танки

Братское воинство построило оборону, чуток отступив от довоенной польско-украинской границы на рубеж между Луковым и Любомлем. Оседлав шоссе Люблин – Коростень – Киев, держалась бригада в составе двух пехотных, автотранспортного и саперного батальонов при двух гаубично-минометных батареях и танковой роте. По слухам, раньше снятых с постаментов танков имелось больше, но к началу августа уцелели только один КВ и два Т-34 – все со старыми пушками калибра 76 мм.

Не успели разбить лагерь в лесу к западу от Ковеля, как прибыл очередной эшелон. Командир формировавшегося в Смоленске полка подполковник Ильнур Усманов привел батальон на БТР и сводную инженерную роту. Остальные подразделения полка тоже готовились к переброске на фронт.

Таким образом, под Ковелем собралась бригадная войсковая группа, командиром которой Москва назначила Заплетина. Комбаты выслали разведотряды в западном направлении, выставили охранение, офицерам было велено наладить обслуживание техники и отдых личного состава. По всему становилось понятно, что вот-вот начнутся большие события.

И еще стало ясно, что воевать рвутся далеко не все. На марше дезертировало человек десять, были самострелы, отказы выполнять распоряжения командиров и начальников. Нескольких солдат, пытавшихся бежать с оружием к противнику, перехватили бойцы охранения. В украинской бригаде случилась даже перестрелка, после которой полсотни солдат и офицеров ушли из расположения части – кто по домам, а кто к врагу. Военная полиция отловила лишь половину сбежавших.

Места им достались знаменитые. Три четверти века назад чуть южнее, в треугольнике Луцк – Ровно – Броды прогремело едва ли не величайшее в истории танковое сражение. Казалось бы, пример героических предков должен был сплотить войско и повысить моральный дух. Увы, оказалось, что высокие чувства доступны далеко не всем.

Утром выяснилось, что в части кроме дезертиров завелись крысы. Несколько солдат не досчитались вещмешков. У спавшего Артура Бородина увели из палатки посылку от родителей.

Комбриг в ярости приказал построить часть поротно, после чего вэвэшники Гусарова устроили тотальный шмон. Украденное быстро нашли, а воров и дезертиров полковник своей властью зачислил в штрафную команду. Кто-то из наказанных заикнулся было: дескать, такое наказание Дисциплинарным уставом не предусмотрено.

– Могу заменить на расстрел перед строем, – равнодушно сообщил Заплетин.

На этом пререкания завершились, почему-то никто больше не пожелал апеллировать к довоенным уставам.

Удовлетворенно рявкнув, полковник распустил строй, приказав старшим командирам собраться в штабной палатке. Остальные офицеры разбрелись по машинам.

Своих орлов Аркан искал недолго. Серега и Артур сидели в тенечке за кормой родного БТ-5 с намалеванным по бокам башни номером 225. Герои межзвездной войны закусывали местную горилку возвращенными консервами из бородинской посылки.

– Шпроты, товарищ старший лейтенант, – резво вскочив, предложил ефрейтор.

Реутов отрицательно мотнул головой. Есть не хотелось, да и последнее дело – обжирать подчиненных. Пить же вообще не стоило, ибо вот-вот могли вызвать на оглашение боевого приказа. Пожелав приятного аппетита, старлей осведомился, в каком состоянии танк.

– По сравнению с теми коробками, что в поле гореть остались, так совсем неплохо, – с философической задумчивостью во взоре и голосе сообщил сержант Варгушин. – Где смогли, подтянули, смазали. Мотор вроде бы нормально рычит. Со снарядами плохо – меньше половины осталось. И патронов к пулемету мало.

– Обещали подвезти, – буркнул Аркан и добавил недовольным тоном: – Вы бы хоть прятали бутылку.

Кивнув на прощание, он поплелся к негустой группе сосен. Сюда после боев минувшей недели снова ставшие братьями хохлы стянули со всего Хвалынского направления добрую дюжину подбитых машин – наших и вражеских. Медленно шагая по размокшему от ночного ливня грунту, Аркан насчитал несильно побитый КВ, четыре «тридцатьчетверки» в разной степени сохранности, самоходку времен войны с Гитлером и явно немецкие танки.

К стыду своему, старший лейтенант не различал по внешнему виду бронетехнику вермахта. Разве что «тигров», которых видел в кино, от «троек», с которыми сходился в боях, отличил бы, но «тигров»-то здесь как раз и не наблюдалось. Впрочем, «тройка», то есть Pz. III, имелась – с приличными дырами в лобовой броне корпуса и в борту башни. Все танки германского производства заметно уступали размерами советским танкам, да и пушки на «немцах» были меньше – и калибром, и в длину.

Вокруг обгорелого продырявленного железа собралось изрядное количество офицеров и сержантов. Танкисты бродили среди стальных коробок, разглядывая результаты недавних боев и присматриваясь, чего бы утащить для своих машин. Кто-то из роты Кольцова уже начал снимать лишние детали с Т-34 и КВ.