«Авиакатастрофы и приключения»

Пузыревский так рванул с места, что унты оказались без подметок. Уже в самолете разобрались. Оказалось, что не повезло не только технику. Когда самолет резко развернуло, второй пилот упал руками в воду, но быстро вскочил и снова помогать, а мокрые перчатки вмиг примерзли к фюзеляжу. Примерзли и унты. Пилота начало разрывать, вот он и заорал. Благо кожа оказалась слабой. Долго еще летали мы «мечеными» – следы от перчаток на фюзеляже у многих вызывали недоумение.

Все это мелькнуло в сознании, пока «Антон» тщетно пытался взлететь с воды. Его сильно тянуло на нос. Еще чуток – зароется в воду. Наконец, меня осенило, кричу второму пилоту: «Закрылки!» Он плавненько убирает их, самолет резко вырывается вперед и отрывается от воды.

Позже нам рассказывали, что с берега видели большой белый шар опоясанный цветами радуги. Шар проскочил всю бухту и продолжал движение в открытое море. Все решили, что нам хана, но в тот миг самолет выпрыгнул из водяных брызг и люди облегченно вздохнули. Хорошо, что у нас были мощные широкие лыжи, на тоненьких польских утонули бы точно.

День 24 апреля выдался такой жаркий, что за день все снежные аэродромы превратились в грязевые, и Николаевск тоже. Руководитель смены службы движения Володя Терехов принимал нас лично на пятидесятиметровый кусочек снега насыпанный ротором. Сели без проблем.

Ученых наш девятичасовой полет так ошарашил, что они улетели на рейсовом, пока наш самолет трактором тащили на стоянку, позабыв все записи и пленки. Пришлось высылать материал бандеролью, благо адрес в заявке на полет имелся.

Больше мы с ними лавины не изучали.

ПОДУШКИ НА СНЕГУ

Если рассказать о всех происшествиях во время работ по подбору площадок но заявкам геологов, старателей – никакой жизни не хватит. Разве что посоветовать молодым экипажам АН-2, работающим в условиях Крайнего Севера, быть повнимательнее. И всегда, как говорится, настороже. Помнится – прилетели мы на реку Лантарь. На дворе ласковый апрель. На борту подушки, матрацы, которыми загрузили нас ребята одного из участков артели «Восток», что в Охотске. Выгрузили это добро прямо на снег, укрыли брезентом, придавили аккумуляторами, порулили на взлет.

Во время разворота, чувствую, словно проваливаемся куда-то. Не раздумывая даю сектор газа до взлетного и одновременно жму на кнопку выпуска закрылков. Капот тут же поднимается высоко вверх. Вся мощь ревущего двигателя да тугая струя встречного ветра вырывают самолет из загадочной ямы. Набираем безопасную высоту, ложимся на обратный курс, смотрим вниз, а там… – голубые, зеленые, оранжевые подушки разбросаны на снегу – шалуном-ветром. Там же, где только что была наледь, – черная дыра воды, в которую едва не угодили мы сами.

Золотодобытчики соорудили тут аэродром Разрезное… Когда мы оставались у них ночевать, то председатель артели Вадим Туманов, тот самый, любил подтрунивать, приговаривая: подушки для себя поищите в тайге, матрацы вылавливайте в море, ну а остальное, так и быть получите у завхоза.

Похожую шутку погода сыграла и с нынешним командиром лайнера ИЛ-62 Юрием Манцом. Прилетел он на «Аннушке» вместе с начальником Удского аэропорта Борисом Соломенниковым на речку Шевли. Забрать мясо и пушнину у охотников. Благополучно приземлился закрыл самолет, пошел с начальником к домику охотников. Там не спеша попили чайку, поговорили о том, о сем. Отправились обратно, глядь, а самолета-то на прежнем месте и нету! Кинулись искать. За очередным поворотом излома реки увидели бедолагу: стоит на отколовшейся льдине целехонек. Пришлось браться за топоры да сооружать настил, чтобы подобраться к машине. Сколько воды в той речке утекло с тех пор. Уж ИЛ-18 освоил Юра, и Академию Гражданской авиации окончил, и на «шестьдесят втором» который год летает, а только знаю, до сих пор вспоминает тот случай.

К слову, многим ли нынешним экипажам известно, что существует хорошо испытанный способ проверки надежности, наледи, толщины ледового панциря, на который надобно впервые садиться. И способ этот, не поверите, огнестрельный. С ним меня как-то ознакомил командир самолета Володя Новиков. Подыскивали мы с ним площадку в долине реки Северный Уй. Где-то здесь должна быть огромная наледь, на которую мы с экипажем Володи Новикова садились однажды, но тогда нам не повезло – лопнул маслорадиатор и вместо Охотска вынуждены были по реке добираться до Нелькана, где просидели целую неделю в ожидании нового радиатора из Николаевска, а за это время погода уничтожила все наши следы. Тогда-то Володя меня и удивил. Сказал, показывая на прихваченный карабин:

– Петрович, толщина льда будет определена со стопроцентной гарантией.

Затем снял стекло иллюминатора и начал палить по льду с воздуха. Нам хорошо были видны отчетливые белые конусы, уходящие верхушками вглубь наледи примерно на метр. Сомнений не оставалось – лед надежный. Правда, оговорюсь, метод этот хорош только для чистого льда. Для заснеженного не годится.