Авиатор: назад в СССР

А причина банальна и проста. Николаевич и Грабля претендовали на одну должность, заместителя командира эскадрильи. Первым в списке был Нестеров. На него и документы ушли для назначения, а вернулись уже с фамилией Граблина.

Как так получилось, никто не известно. Знать это может только замполит училища Борщëв, который является тестем Граблина. И дальше как по накатанной пошëл именно он. После сразу на заместителя командира полка по лëтной подготовке назначили, а Николаевич так и остался «хорошим парнем».

— Ненавидят они друг друга. Я от третьего курса слышал, что в каком-то наряде Нестеров Граблина послал, когда тот начал придираться к нему, — рассказывал Артëм, когда мы возвращались в казарму с аэродрома.

История была та ещё. Пришёл Граблин проверять наряд. Начал высказывать при наряде как плохо несëт службу дежурный по полку товарищ Нестеров.

— Кричал что-то за порядок, хотя это была суббота и ПХД только что навели, — продолжал Тëма.

— А дальше? — спросил Костя, догнавший нас у самой казармы.

— Кричал, что-то обидное начал говорить. Зацепить, наверное, пытался, чтоб Николаич его ударил при свидетелях. Не вышло. Наоборот, народ стал смеяться.

— Отчего? — спросил Макс.

— А Нестеров ему сказал, мол, товарищ подполковник, с человеком, у которого пистолет, так не разговаривают.

Вот Николаевич! Я, аж сам, прослезился от смеха, когда представил себе эту сцену.

— Ну, с Нестеровым понятно, почему он с Граблей не сработался и ненавидит того, — сказал я. — Николаич хороший лëтчик, из простых. Его на должность двигали, а тут такая подлянка. А Граблин чего? Ни с того ни с сего придрался в наряде и хотел так подставить?

— Да завидовал он! У Нестерова ни один курсант за всё время не списался по «нелëтке». Всех выпустил в полëт, — сказал Костя. — Из-за этого видимо.

Вечером я решил, что с Бардиным нужно поговорить. У него действительно была какая-то моральная проблема с переводным полëтом.

— Ты чего-то боишься, Костян? — спросил я, догоняя его перед выходом в город в увольнение.

— Не знаю, отстань.

— Чего отстань? Если не признаешься сам себе, что где-то проблема, так и оставишь еë нарывать, как гнойник.

— Ты мне ещё посоветуй еë выдавить наружу, словно прыщ. Красивее будет, — передразнил меня Костя. — Не похож ты на нашу Елену Петровну, умелого психолога.

— Согласен. Красивой женщиной мне никогда не быть. Однако, я знаю в чëм твоя проблема. Хочешь скажу? — спросил я. — Отца боишься подвести.

Ехидная улыбка пропала с лица Кости. Похоже, я попал в точку.

— Дети чаще всего боятся разочаровать своих родителей. Это нормальный страх. Однако, я уверен, что твой отец будет гордиться тобой независимо от результата полëта в понедельник.

И когда это я стал таким мудрым, ума не приложу! Самому бы слетать хорошо с Граблиным. Костя полетит уже с кем-то из самого училища, а не командования полка.

Плохо, что ещё Доброва нет на месте, а Грабля за него остался командовать. Сильно этот подполковник настроен идеальный послужной список Николаевича испортить.

— Товарищ подполковник, представляю вам курсанта Родина..., — докладывал Нестеров перед моим вылетом с Граблиным.

— Вольно. Доложите полëтное задание, товарищ курсант, — сказал Грабля с едва сдерживаемой самодовольной ухмылкой.

Пока начинали запускаться другие экипажи, он продолжал меня опрашивать. Эксплуатационные ограничения Л-29, порядок действий в особой ситуации, сколько заклëпок на фюзеляже и так далее.

При этом пытался докопаться до каждой запятой. Чем дольше он спрашивал, тем сильнее хотелось сказать «не знаю».

— Что ж, с теорией вы знакомы. Перейдëм к практике. Выполняйте осмотр, — сказал Граблин.

Пока я выполнял необходимые действия по обходу самолёта, невольно подслушал разговор двух недругов.

— Парню не порть жизнь. Чего добиваешься? — спросил Нестеров.

— Хочу посмотреть на твою реакцию, когда скажут, что не такой уж ты «Нестеров», а всего лишь его однофамилец, — сказал Граблин, натягивая на руки шевретовые перчатки. — Пока Добров выйдет с больничного, мы кого-нибудь из твоих отчислим. Я слышал, что Родин у тебя лучший?

— Время покажет, но он, действительно, неплох. И даже у тебя не получится ему помешать вылететь самостоятельно.

Неужели такая ненависть у этих двух офицеров друг к другу? Мне казалось, что в советских ВВС нет места подобным конфликтам. Придëтся на себе сейчас оценить их противоречия.

Глава 25

Проблемы начались уже на взлëте. Такое ощущение, что присутствует расхождение в показаниях приборов в наших кабинах.

— Шасси убрал поздно. Это мы так далеко не улетим с тобой, — возмущался Граблин. — На какой высоте убираются?

— Высота 20-25 метров, — доложил я.

— Значит, знаешь, но нарушаешь. Плохая привычка.

Замечание на несвоевременность уборки шасси было только начало. Далее Граблину не понравилась моя интонация в радиообмене.

— Почётче, Родин! Где командный голос? Так тебя ни один руководитель полëтами не услышит, — сказал он, жëстко задерживая ручку управления самолëтом, не давая мне начать разворот.