Авиатор: назад в СССР 10 (СИ)

— Согласен. «Свечой» уйти со взлёта может не получиться. Однако у кубинских товарищей завалялась пара самолётных пороховых ракетных двигателей, — улыбнулся я и кивнул в сторону Дель Потро.

— О нет! Где ты найдёшь такого отчаянного, который сядет в самолёт с двумя дополнительными движками? Ещё и с поставленной задачей на такой укороченный взлёт, — спросил Совенко, но, заметив мою скромную ухмылку, сделал глубокую затяжку.

— Готов осуществить подобный перегон, — ответил я Тимуру Борисовичу.

— Даже не думай об этом! — воскликнул полковник Совенко. — Но, идею обсудить стоит. Пошли.

Осталось теперь довести мой план до Дель Потро и Эбо.

Мы вернулись в кабинет начальников, где я на большом листе бумаги изложил порядок взлёта и подготовки. Изобретать всё пришлось на ходу.

Ангольский командующий за время моего доклада не успевал пить воду. Ну, или что там ему наливал его переводчик. Дель Потро чесал свою бороду и постоянно повторял «десконфия», что можно перевести как «не верю».

— Разгон, уборка шасси по отрыву. Этого достаточно, чтобы перескочить препятствие, — показал я на схеме. — Вопросы, товарищи?

Простого объяснения «на пальцах» не хватило. Вопросы из серии «что, зачем и почему?» заставили меня заново объяснить мою теорию с позиции аэродинамики и характеристик двигателя.

— Родин, это не модификация «бис», к которой ты привык дома, — сказал Совенко. — Этот МФ так не взлетит.

— Ещё как взлетит, — улыбнулся я. — Стартовые ускорители — отличная вещь…

— Которой мы давно не пользовались, — перебил меня Дель Потро. — Не уверен, что они вообще работают. Зачем мы их привезли?

— Вот на такой случай, наверное, — проворчал Совенко. — Ладно. Старлей дело говорит. Может, рискнём, Анхель? Самолёт ваш и вам решать. Кто из ваших лётчиков самый способный?

— Нет, Тимур. Своих лётчиков я туда не пущу. Вы его там посадили, поэтому и вам его доставать, — замотал головой кубинец.

И тут началось «перетягивание каната». Смотришь на этих полковников и, прям, детский сад какой-то! Никто не может взять на себя ответственность и сесть в самолёт.

— Товарищи, прошу успокоиться! — встал со своего места Эбо и налил обоим полковникам спиртное. — Взлёт выполнят мои люди. Ракета, повредившая этот самолёт — результат ошибки боевого расчёта моих специалистов по ПВО. Нам и исправлять ситуацию.

Ох, только не ангольцев! Из тех, что находятся на базе, большого опыта полётов на МиГ-21 нет ни у кого. Они на полосу с ошибками заходят в простых условиях. Не готовы ещё!

— Перелёт выполнит капитан Франсишку Мадейра, — громогласно заявил Эбо. — Кажется, это ваш подопечный, товарищ Родин? — спросил майор.

— Всё верно, — ответил я, но к горлу подступил ком.

Мадейра хоть и успел получить уже капитана за пару удачных боевых вылетов, но с таким взлётом он не справится. Эбо просто хочет тоже показать свою значимость в этом деле.

— Товарищи офицеры, готов самостоятельно выполнить этот полёт, — громко сказал я. — Мне пришла в голову эта мысль и мне, стало быть, претворять её в жизнь.

Совенко злостно посмотрел на меня. Конечно, он не хотел, чтобы советские лётчики лишний раз рисковали своими жизнями в Анголе. В данном случае, если он откажется послать меня, кубинец и анголец его не поймут. Скажут, что «камарадес советикус» струсили.

— Вы боитесь за капитана Мадейра? — спросил Эбо.

— Я вообще считаю, что им пока всем рано начинать боевые вылеты. Невозможно за пару десятков часов подготовить воздушного бойца. Нужно время. А на такой взлёт тем более. Вы просто потеряете лётчика и самолёт, — сказал я.

Офицеры быстро переглянулись, и дело теперь было за решением Совенко.

— Иди, готовься, — сказал Тимур Борисович, и я вышел из кабинета.

Сегодня решено было не выдвигаться в долину. По докладам кубинцев, недалеко от тех самых мест обнаружены отряды УНИТовцев, а значит, подвергать техсостав опасности никто не будет.

До конца дня я был на стоянке. Все трое моих обучаемых сегодня летали самостоятельные полёты по кругу и в зону.

Странное это чувство, когда ты отправляешь в полёт своего ученика. Пусть и не я всему научил этих ангольцев, но какую-то часть своих знаний и умений я им дал. Теперь могу себе представить, что чувствовали мои инструкторы в училище, оставаясь на стоянке в ожидании нашей посадки.

На посадочном курсе появился наш МиГ-21. Сейчас в кабине Фронте и это его первая самостоятельная посадка без меня.

За спиной о чём-то судачили Мадейра и короткостриженый Рете. Они тоже обратили внимание, что я не свожу глаз с предпосадочной прямой.

— Мештре, Фронте сядет? — спросил у меня Рете.

— Не сомневаюсь.

МиГ-21 прошёл дальний привод. Снижается ровно, самолёт не разбалтывает. Красиво и очень плавно, проседает над полосой всё ниже и ниже. Фронте слегка подбирает нос истребителя, чтобы не клюнуть на выравнивании.

Ближний привод прошёл. Слышно, как у самой полосы меняется звук двигателя. Ещё немного и произойдёт касание. Я так за себя не переживаю, как за этого ангольского парня.