Авиатор: назад в СССР 11 (СИ)

Неправильно доставать человека, но уж очень хочется добиться признания от моего друга. Видно же, что влюбился Ваня, а мне сказать об этом не хочет.

— Слушай, ну ты же почему-то сбрил усы? — не отставал я.

— Серёга, отстань! Ты же всегда мне говорил, что они мне не идут. Я и решил пойти на столь кардинальные изменения.

— Конечно, мой друг! То ты меня постоянно послать пытался из-за этой щёточки под носом, а тут сбрил и ещё радостный ходишь уже который день.

Иван остановился и сурово посмотрел на меня. Мы как раз были рядом с входом на стадион «Восход», когда в свете фонарей появилась симпатичная девушка.

— Ну чего ты во мне дырку прожигаешь? Скажи, что у тебя есть «кто-то», — посмеялся я.

— Чего ты ржёшь?! Сейчас у себя построишь в голове гипотезу, что я скоро женюсь. Ещё и в школе обмолвишься, — возмутился Иван.

— В сплетнях я замечен не был.

Девушка постепенно приближалась к нам. Причёска под каре, светло-серое пальто и небольшая чёрная сумка под цвет туфель на среднем каблуке. И влюблённый взгляд её был направлен на Швабрина. А тот всё пытался мне доказать, что усы он сбрил просто так.

— Так, я тебе сказал, что ничего… — продолжал он возмущаться, но быстро прервался, когда за спиной девушка мило прокашлялась.

— Кажется, моя гипотеза имеет научное обоснование, Фёдорович? — спросил я и пожал руку Ивану. — До завтра, дружище.

После этого я приветливо кивнул девушке и направился к дому. Желание повернуться и «проконтролировать» Швабрина было велико. Естественно, что через несколько шагов я не сдержался.

Повернувшись, я увидел, как Иван и его девушка, взявшись за руки, пошли в сторону гулять по улице. А как возмущался-то!

На следующий день был запланирован тренаж на стоянке самолётов. Перед его началом нас обрадовали, что вопрос с техникой был решён. Штурман Карлов, который зашёл в раздевалку, рассказал о предложении конструкторского бюро МиГ, Туполева и Илюшина.

— У Илюшинцев сроки горят по доработке агрегатов заправки, а у остальных — штанги нужно опробовать новые. Вот и предложили нам воспользоваться их техникой, — сказал помощник начальника школы по штурманской службе.

— Евгений Иваныч, и когда летим? — обрадовался Иван.

— На завтра заявку подаю, и будем пробовать, — ответил Карлов. — Каждому по два вылета…

— Всего? — хором спросила добрая половина слушателей, а Боря и вовсе упал, пытаясь надеть штанину.

— А в чём проблема? В полках 4 или 5 вылетов и допуск дают. У нас, так как дефицит времени только два. Будем смотреть, у кого как получится, — улыбнулся штурман.

Удивил Карлов! Хорошо, что не с первого вылета надо будет в конус попасть. Переодевшись в лётное обмундирование, всем коллективом отправились на стоянку.

Иван был сосредоточен и смотрел на меня всё утро с осторожностью. Неужели я буду при всех спрашивать о его личной жизни? Захочет, сам расскажет.

Пока мы шли к стоянке самолётов, Ваня притормозил меня, и мы шли позади остальных вдвоём.

— Серый, и ты ничего у меня не спросишь? — спросил Швабрин.

— Смотря про что. Хочешь поговорить про дозаправку? — улыбнулся я, понимая, о чём сейчас мне скажет Иван.

— Чего о ней говорить! Её надо выполнить. Я про вечер хотел поговорить.

— Давай. Мы с Верой за любой кипишь, — продолжил я подтрунивать.

— Ой! Ладно тебе. Ну, есть у меня девушка. Зовут Екатерина. Познакомились мы после того, как ты все мои запасы «жидкой валюты» уничтожил.

— Это не я, а ты сам вылил.

— Согласен. В общем, следующим вечером я с ней и познакомился. Она в ЦАГИ работает лаборантом. Умная, скромная и обожает Гоголя.

— И как же ты другу и не поведал такую новость о себе! Ещё и усы сбрил, — похлопал я его по плечу.

— Собирался, да всё никак не выходило, — махнул рукой Ваня.

— Молодец. Рад за тебя, — поздравил я друга.

— Спасибо! Я тут начал этого Гоголя читать. В школе не до него было. Катя постоянно цитирует героев Николая Васильевича.

— Жаль, что ты теперь никаким боком не похож на её любимого писателя. Усы же сбрил.

— Всё! Хорош! — рассмеялся Ваня.

— Маруся ревновать будет однозначно, — сказал я, напомнив, что достаточно давно Ваня завёл себе живность — кошку.

Я был рад за Швабрина. Может наладится у него личная жизнь. А то, кроме кошки Маруси дома никто не ждёт.

На стоянке нас уже ждали выставленные в определённом порядке самолёты. Погода была пасмурной, а ветер сильно продувал незакрытые участки шеи.

Су-24М, который и будет исполнять роль танкера, стоял отдельно от остальных самолётов. Под фюзеляжем у него уже был установлен тот самый УПАЗ с вытянутым шлангом на всю длину. На конце этой почти 30 метровой магистрали дозаправки нерасправленный конус, к которому и нужно как-то примостить в воздухе штангу самолёта.

Позади конуса в нескольких десятках метрах — МиГ-31, стояли Лоскутов и Мухаметов.

Я занял место в кабине и стал привыкать к положению самолёта относительно заправщика.

Часть ребят разбирали с Гурцевичем особенности дозаправки на больших самолётах. Им предстоит работать сразу с Ил-78. Он, кстати, тоже готовился к завтрашнему дню, выполняя гонку двигателей на стоянке «илюшинцев».