Авиатор: назад в СССР 14 (СИ)

Внешне он особо не изменился. По-прежнему у него суровый взгляд. Характерный волевой подбородок и угловатые брови только добавляют ему суровости. И я всё так же смотрел ему в солнечное сплетение. За прошедшие годы Валентин Егорович стал только больше, сохранив в себе стальной стержень настоящего моряка.

— Товарищ адмирал, нет. Всё очень быстро. Лично пришёл вас поблагодарить.

Седов осмотрел приёмную. Будто что-то искал.

— Меня в который раз удивляет, что ты вот так просто можешь заходить в штаб военно-морского флота. Как тебя пропускают?

— Всё очень просто — я всем говорю, что к вам.

— И со мной никто связываться не хочет, верно? — подмигнул мне Седов и жестом пригласил пройти в кабинет. — Есть разговор. Очень вовремя ты пришёл.

Удачно, я бы сказал! За его помощь готов ответить ему тем же и без разговоров. Только чем я могу помочь целому заместителю главкома, понятия не имею.

В кабинете весьма прохладно. У Седова было открыто на проветривание окно. Но Валентин Егорович, наоборот, стал снимать галстук и расстёгивать рубашку.

— Свежо! — громко произнёс адмирал.

Подойдя к окну, он взял двумя руками снег с подоконника. Окунул в него лицо и растёр белые хлопья. Щёки моментально стали красными, а сам Седов стал бодрее.

— Не хочешь взбодриться? — спросил адмирал.

— Я и так бодрый, Валентин Егорович.

— Как знаешь. Я люблю снег и мороз. Бодрят тело и дух, — ответил мне Седов и закрыл окно.

Я присел за стол для переговоров, а Валентин Егорович распорядился о чае с мятой.

— Почему решил ко мне обратиться по переводу друга? — спросил Седов, присаживаясь напротив меня.

— Вариантов было много. Просто обратился к первому, кто пришёл мне в голову.

— Я уж подумал, что ты пришёл по другой проблеме. Кстати, твоё мнение по поводу бардака с авианесущими крейсерами?

— А что с ними не так?

Седов поведал, что первый авианосец с атомной силовой установкой «Ульяновск» стоит на рейде Севастополя. Испытания он проходит, но возникает нездоровая атмосфера вокруг него.

— И такое везде. Было два полка корабельных истребителей в Крыму, а оставили один. Авианосец «Варяг» отправили на Дальний Восток, а под него полк так и не создали.

И так везде! По всем направлениям началось повальное сокращение армии.

— Я чего сказать-то хотел, Сергей. Знаю, что для тебя палубная авиация не пустой звук. Ты ей дорожишь. А значит, и судьба «Ульяновска» тебе небезразлична.

— Что случилось, Валентин Егорыч?

Я уже догадывался, к чему он клонит. Но так не хотелось этого слышать.

— У страны нет средств, чтобы содержать три авианосца. Мы так и не смогли выбить средства на завершение испытаний «Ульяновска». Поэтому поставлена задача подготовить его к утилизации. Теперь мы стоим перед выбором, какой из флотов оставить без авианесущего крейсера.

Шокировал меня адмирал. Видно, что и ему тяжело на душе от таких задач. Как такое случилось? Неужели историю Советского Союза изменить невозможно?

Развал страны я вряд ли остановлю. Но предотвратить развал армии можно. Ибо не ведают, что творят наши руководители, сокращая расходы на оборонку.

— Причина подобного сокращения только в деньгах? — спросил я.

— Верно. Первоначально нам обещали средства из оплаты за наши истребители, которые должны были поставить в Конго.

— Конго? Вы имеете в виду, модернизировать МиГ-23 до уровня модификации 87?

Седов удивлённо посмотрел на меня, остановившись в полупозиции для откусывания вафли. Надо было видеть, насколько широко раскрылся не только рот у адмирала, но и глаза.

— Кому я это рассказываю?! Ваше ведь КБ занимается этим контрактом на модернизацию или продажу. Мне всё равно, если честно. Просто ты скажи мне Родин, что за безответственное у вас там руководство?

Адмирал объяснил, что контракт с Конго должен был состояться ещё пару лет назад. Но пока всё затягивается. А значит, утилизация «Ульяновска» всё ближе.

Знал бы я кто может помочь, сию минуту бы побежал к нему. Пожалуй, из всех больших начальников и государственных работников, остался у меня на примете только Русов.

Он-то как раз очень высоко. Может заставить принять верное решение. Осталось ему обрисовать ситуацию.

Собрать солидную делегацию для похода к председателю Совета Министров СССР было сложно. Долго упирался Паклин, который постепенно обживался в бывшем кабинете Чубова.

Теперь Борис Николаевич исполняет обязанности министра Авиационной промышленности. К нему я пошёл не один.

Генеральный конструктор Иван Ильич Сидоров всю дорогу к Паклину только и делал, что ворчал и говорил, что нам не удастся. Он очень удивился, когда Паклин согласился ускорить работу.

И вот мы добрались и до кабинета уважаемого Русова Григория Михайловича. Прибыв в приёмную, больше всех переживал снова Сидоров.

— Сергей, а если он откажет? — спросил генеральный конструктор, дёргая ногой.

— Не откажет. Главное, чтобы он дал гарантии заместителю главкома.

Седов посмотрел на меня и кивнул. Если всё получится, я сам полечу в Конго. Похоже, что Николай там наворотил дел. Оптимально его вернуть домой, но Паклин этого не хочет.