Авиатор. Назад в СССР 6

На карте указанный Николаем Фёдоровичем район был обозначен синим цветом. Расположен искомый объект в горном массиве Кухе-Сенге-Сурах или если переводить с местного языка «Белые горы». Кажется, я начал догадываться, что именно нас там интересует.

— Вы, как я понял, уже уяснили, что в этом горном районе есть очень сильное укрепление оппозиционных сил, — сказал Пупов. — Название ему Кокари-Шаршари.

В памяти я мало что помнил об этой базе духов. Её взяли, но гораздо позже, чем в этом 1981 году. Кажется, ввиду успехов на восточном фронте, командование решило и на западном провести крупную операцию.

— Ещё не менее важно, чтобы наш МиГ ни в коем случае не попал в чужие руки, — продолжил Пупов.

— Раньше вы об этом не беспокоились, товарищ капитан, — заметил Томин. — Куда-то просочилась информация?

— Валерий Алексеевич, не стоит задавать риторических вопросов, — улыбнулся особист. — После этого задания, товарищ Садовников и Меницкий уходят на аэродром Зары. А там уже по плану перелётов.

— Забираете обратно в Союз самолёт? — спросил я.

— Надо анализировать, смотреть, изучать. Эта модификация себя хорошо показала, — ответил Меницкий.

— Однако, время МиГ-21 подходит к концу. Да, это очень хороший самолёт. Есть ещё на него спрос, но предел развития приближается. Нужны самолёты нового поколения, — сказал Садовников.

— Возможно, скоро вы их увидите, — улыбнулся Меницкий.

— Кхм! — прокашлялся Пупов. — Валерий Евгеньевич, зачем вы людей обманываете? Пускай пока работают на своей надёжной технике. Придёт время и всё они узнают.

Что-то мне подсказывает, грядёт появление каких-то новых самолётов. Их названия мне, известны, но не рано ли появляться 4му поколению истребителей в Афганистане?

Когда закончили с подготовкой к полётам, ко мне вернулись мысли о разговоре с Марком. Было естественное желание дать хороших люлей Красновой и высказать ей всё, что я о ней думаю. Но до конца не верилось в факт их разговора с Вещевой. С другой стороны, чем невероятнее правда, тем больше ты в неё веришь. Зачем-то же перемигивались между собой эти две красотки в медсанбате.

Кривая судьбы привела меня к Ане только на следующий день. Все наши вещи были погружены в транспортники, а нам с Валерой ещё предстояло выполнить задачу и только потом сесть на аэродроме Шинданд. Тут Краснова меня и подкараулила, прямо у моего борта.

— Вы очень добрый человек, Алексей Елисеевич, — благодарила Дубка Аня, когда я подошёл к самолёту.

— Будь здорова, дочка. Вы пока говорите, а я заглушки уберу, — сказал мой техник и похлопал меня по плечу.

В последнее время я уже не так слаб, поэтому мощь Дубка начал выдерживать.

— Предатель, — прошептал я Елисеевичу, на что он мило улыбнулся. — Ну, здравствуй Аня, — поздоровался я с Красновой и сжал кулак, пытаясь сдерживать себя. Не стоит забывать, что передо мной девушка, а я девочек не бью.

— Серёжа, привет. Я попрощаться пришла. На лавочке как-то неловко у нас получилось, — начала тушеваться она.

— Вот теперь я в тебе узнаю ту самую Аньку Краснову, с которой целовался в беседке в саду, — улыбнулся я и решил задать вопрос прямо в лоб. — Зачем соврала Ольге про нас?

Молчание и шок на лице Красновой означал правдивость доведённой до меня информации. В глубине души я продолжал сомневаться в этом. Теперь же мне даже не по себе. Не знаю, как и реагировать.

— Прости, Сергей. Я… ну вот такая я! Ты мне и, правда, нужен. Ни кто другой, а только ты. Вот и решила всеми средствами тебя к себе притянуть, — сказала Аня, размазывая тушь с ресниц. — Но и она быстро согласилась. Меня это и удивило.

А вот это уже интересно. Хотя, может быть очередной игрой Красновой. Всё равно, пока с Вещевой не поговоришь или не напишешь ей письмо, ничего не поймёшь.

— Ладно. Что сделано, то сделано. Отцу привет большой передавай и больше не делай глупостей, — обошёл я Аню по дуге и полез в кабину.

— Серёжа, подожди! — воскликнула она, и я резко дёрнулся в сторону, побоявшись снова попасть в объятия этой сумасшедшей женщины.

Вот что ещё ей надо? Пускай радуется, что так просто её решил отпустить.

— Ань, у меня время ограничено. Тебе тоже пора на самолёт, — кивнул я в сторону Ту-134, который стоял на центральной стоянке.

— Может… есть что-нибудь, что я могла бы для тебя сделать? Я могу на твою карьеру повлиять, — начала она предлагать мне «золотые горы».

— Ооо, началось! — воскликнул я и полез по лестнице наверх.

— Это правда! Разве не ради этого служат — большие звёзды, награды, положение? — крикнула мне Аня. — Чего молчишь, Родин? Что тебе нужно?

Краснова перешла уже на крик. Дубок даже подбежал к ней и попытался успокоить, предложив конфету. На удивление, это помогло. Вот она сила доброты и теплоты, исходящих от такого человека, как Елисеевич.

— Мне, правда, от тебя ничего не нужно, — спокойно сказал я, спрыгнув на бетон. — А вот ему, моим товарищам, ребятам на перевале и пограничных заставах, всем тем, кто в Афгане нужна правда. Если всех, кто здесь воюют, будут признавать как ветеранов, как защитников, как воинов, а не интернационалистов, тогда я буду доволен. И не только я.