Авиатор: назад в СССР 9

— Хорошо. Второй тип истребителя вы ещё не освоили, но недавно сдали на второй класс?

— Так точно.

— Вот мой вам вердикт — рано, Сергей Сергеевич, — твёрдо сказал Брилёв. — Рано вам поступать в школу.

Глава 6

Я не удивился заключению вынесенному Брилёвым. Да и пришёл я в школу испытателей спонтанно. Сейчас не о поступлении речь, а о том, что мне для него необходимо.

— Можно узнать, почему? — спросил я.

— Конечно. Даже нужно узнать, — сказал Брилёв и подошёл к столу, где разместились модели различных самолётов.

Здесь были и поршневые, и реактивные, и винтокрылые машины. Даже проект одного из авианесущих крейсеров с размещёнными на взлётной палубе модельками Як-38.

— Для того чтобы попасть сюда, одной с нами беседы мало. Тем более, мы общаемся сейчас неофициально и, как видишь, никаких на тебя документов не завели, — сказал подполковник Солчанов.

— Да, заметил, — сказал я, только сейчас поняв, что действительно никаких официальных бумаг мы не заполняли здесь.

— Боевые награды, потенциал, знания — это всё хорошо. Можно сказать, прекрасно. Это всё мы учтём, когда будем официально включать тебя в список кандидатов, — сказал Зучков.

— Почему нельзя сейчас? Чего именно мне не хватает?

— Есть кое-что. В работе испытателя необходимо больше всего. Внимательно меня послушай и запомни, — сказал Батя, посмотрев на меня своими добрыми серо-голубыми глазами.

— Слушаю, товарищ полковник, — приготовился я к важной информации.

— Твой полёт начинается на земле. С момента получения испытательного задания от инженера. Каждое значение, точка или запятая важны. И ты должен найти в них изъян.

— Я это понимаю, — со всей уверенностью сказал я.

— Очень хорошо должен понимать, — поднял вверх указательный палец Брилёв. — В момент проработки всплывают все «за» и «против» тех этапов полёта и режимов, так чётко и ладно прописанных инженером. Соглашаясь на полёт, ты — лётчик-испытатель, берёшь на себя всё. В том числе ответственность за надёжность той машины, за которой стоит будущее Советской авиации.

— А брать приходится многое, — вступил в разговор подполковник Зучков. — И величина этой ответственности ещё и в том, что ты принимаешь решение — лететь или не лететь. Сможешь или не сможешь выполнить главную задачу из трёх компонентов — взлететь, отработать заданные параметры, которые до тебя никто ещё не отрабатывал, и обязательно посадить машину.

— И вот здесь, важно то качество, которое пока тебе не присуще, — тяжело вздохнув, сказал подполковник Солчанов.

— Опыт? — спросил я, хотя вопрос был риторический.

— Профессиональная интуиция, рождённая многолетним опытом, — поправил меня Брилёв и по-отечески похлопал по плечу.

— Понятно, — смиренно сказал я.

С опытными людьми в испытательном деле следует согласиться. Мой многолетний опыт не распространяется на лётное дело. Если в большинстве жизненных ситуациях я могу действовать по наитию, то в полёте пока такого у меня нет. Своего опыта я только ещё набираюсь. Пускай и быстро.

— Но и даже это не гарантирует тебе успех, — сказал Батя, вернувшись на своё место. — Всё предусмотреть невозможно. На то она и испытательная работа, — улыбнулся он. — Прекрасное занятие, в котором всегда есть место неизведанному.

— Я это запомню, Валентин Иванович, — улыбнулся в ответ я.

— Хорошо. Теперь о главном. Ты у нас на карандаше, — сказал Брилёв, и Зучков поднял красно-синий карандаш.

— Понял, — кивнул я.

— В Осмоне будет несколько типов летательных аппаратов. Освоишь ещё один, наберёшь необходимый налёт для поступления, и тогда мы с тобой встретимся за партой в классе прямо по коридору, по левой стороне, — проговорил Брилёв, кивая головой.

— Я всё понял, товарищ полковник.

— Теперь иди и работай. До встречи! — улыбнулся Брилёв и я, попрощавшись со всей троицей, вышел из кабинета.

На морозе мысли немного пришли в порядок. Теперь появилась некая промежуточная цель, за которой откроется прямая дорога к поступлению в школу. И как я понял, для этого мне нет смысла уезжать из Осмона. Надо работать именно там и повышать свой уровень.

Гарнизон покинули с Костей мы не сразу. Он ещё долго сдавал документы, беседовал с какими-то знакомыми и расспрашивал об особенностях службы в «верхнем» полку.

— Значит, ты всё же решил воспользоваться своим пролетарским происхождением? — спросил я, когда мы шли по длинной дороге от главного КПП к городку.

— Я думал, что самому как-то получится прорваться. Сейчас там налетаю быстренько и через три-четыре года пойду в школу испытателей. Не всё так просто оказалось.

— Могут не отпустить? — спросил я, ускоряя шаг, поскольку сильный ветер дул в лицо, почти отбрасывая меня и Костяна назад.

— Ещё как! Даже в Афган теперь не поедешь, если сверху не придёт разнарядка. Людей не хватает катастрофически. Меня уже хотят на командира звена переводить, поскольку большой провал в части пополнения был в предыдущие годы.

Оказывается, проблема с самой возможностью уехать поступать действительно присутствовала.