АвиО’6

1 — 20-мм пушка LUBAK; 2–7.62-мм пулемет ШКАС; 3 — 12.7-мм пулемет Березина; 4 — 20-мм пушка Испано М-1; 5 — 12.7-мм пулемет Браунинг М-2; 6 — подвижная рама-лафет; 7 — патронный ящик пушки; 8 — патронный ящик пулемета; 9 — командные приборы управления АКАБ; 10 — воздушный баллон системы перезарядки; 11 — коллиматорный прицел КТ-8; 12 — прицел ПБП-1; 13 — электромотор с редуктором; 14 — ходовой винт; 15 — направляющая котангенсного механизма; 16 — пульт ЭСБР-6

На самолете Крапивы были повреждены хвостовая часть и оперение, но основной удар приняла на себя АКАБ — снаряды разбили электромотор и привод ходовой части. Машине, отличавшейся изрядной живучестью и хорошо «державшей удары», удалось дотянуть домой и благополучно сесть, хотя выпускать шасси пришлось вручную — перебита была и гидросистема.

Полученные в бою повреждения не являлись такими уж неизбежными — будь самолет оснащен пламегасителями (которые, кстати, имело «родное» американское оружие), у него были бы все шансы пройти на бреющем полете незамеченным. Не было еще и опыта штурмовки — сам Крапива признавал, что ему стоило бы «сделать одну внезапную атаку, на этой же высоте и скорости уйти от цели (скрыться от МЗА), а через некоторое время повторить атаку».

Главком АДД маршал авиации А.Е.Голованов дал «добро» АКАБ, подписав отчет об испытаниях с резолюцией: «АКАБ, как новый вид авиационного оружия, может быть использована в АДД для вооружения самолетов A-20G». Подвижными установками оборудовали шесть «Бостонов», однако об их дальнейшем применении известно немного. Машины с АКАБ предполагали использовать, помимо блокировки аэродромов, для охоты за железнодорожными эшелонами на перегонах, атак переправ и колонн транспорта — протяженных и идеальных для подвижных установок целей.

В послевоенное время идея Можаровского и Веневидова неоднократно воспроизводилась в разных обличьях. Подвижные пушки пробовали использовать не только при штурмовке, но и в воздушном бою, поворотными делали не только пушки, но и блоки реактивных снарядов. Однако на вооружение советских ВВС приняли только две подвесных пушечных установки с поворотным вооружением — СППУ-22 и СППУ-6, уникальные по конструкции, поскольку ни в одной другой стране мира аналогичные системы на вооружении не состоят.

Крылатый крейсер империи

С.Мороз

Идея машины заключалась в том, чтобы она имела дальность 4000 км. Зачем нужна такая дальность? А для того, чтобы можно было от нашей западной границы долететь, скажем, до Кельна. Это, примерно, 1600 км.

С.В.Ильюшин

19 мая 1926 года на совещании ВСНХ СССР было принято решение об объединении конструкторских коллективов Наркомавиапрома в Центральное Конструкторское Бюро — единую организацию, которая должна была заниматься созданием летательных аппаратов всех типов. Идею ЦКБ проталкивали «наверх» военные, видевшие структуру социалистической индустрии в виде огромной «армии труда» с единым штабом, приказы которого выполнялись бы беспрекословно.

За реализацию проекта взялся экономический отдел Народного Комиссариата Внутренних Дел — зачинатель всех великих строек первых пятилеток. Базой был выбран московский Государственный авиационный завод № 39 «Авиаработник». Однако, конструкторы не стремились в новую «систему», и, тогда, в конце 1928 года, Н.Н.Поликарпов, Д.П.Григорович и другие ведущие специалисты были арестованы и составили ядро закрытого ЦКБ-39 ОГПУ. Базовый завод переименовали — теперь он стал носить имя В.Р.Менжинского, бывшего в то время главой этого ведомства.

За короткий срок небольшая группа «зеков» и вольнонаемных специалистов создала несколько интересных опытных машин и весьма удачный самолет И-5, ставший основным истребителем ВВС Красной Армии.

Опираясь на полученный опыт, по ВАО был издан приказ о включении в ЦКБ АГОС ЦАГИ, руководимого Туполевым, и назначении на пост начальника ЦКБ-39 Сергея Владимировича Ильюшина (до этого «шарагой» командовал директор завода, не имевший специального авиационного образования). Однако первая часть приказа была дружно проигнорирована. Тем временем дела стали идти заметно хуже, хотя после окончания испытаний И-5 опальные конструкторы снова оказались на свободе и даже были награждены почетными грамотами и премиями.