Авраам Линкольн

Важнейший в стратегическом, экономическом, культурном отношении штат стал новым центром резко усилившейся Конфедерации. Вскоре её столицу перенесут в Ричмонд (всего в 100 милях к югу от Вашингтона!). Сразу после отделения будут захвачены находящиеся на территории штата стратегически важная верфь в Норфолке и тот самый арсенал в Харперс-Ферри, который некогда атаковал Джон Браун. Тогда нападение на федеральную собственность было квалифицировано в Вирджинии как государственная измена, теперь — как патриотический порыв. С уходом Вирджинии территория Союза стала заканчиваться сразу за рекой Потомак, и Линкольн мог наблюдать флаги Конфедерации прямо из окон Белого дома. Заразительному примеру последовали другие штаты «Верхнего Юга»: Арканзас, Северная Каролина и Теннесси.

Неспокойно стало и в Мэриленде, земли которого окружали Вашингтон с трёх сторон и отделяли его от Севера, от свободного штата Пенсильвания. Мэриленд был рабовладельческим, голосовал в основном за «южного» демократа Брекенриджа и держался за Союз во многом стараниями губернатора. Активные сторонники отделения хотя и были в меньшинстве[36], но собирались такими заметными и шумными толпами, что могли произвести впечатление большинства.

Одна из таких толп осыпала не только ругательствами, но и камнями пять сотен практически безоружных добровольцев из Пенсильвании, строем преодолевавших милю с четвертью между двумя вокзалами Балтимора. А днём 19 апреля тот же маршрут стал ареной жестокого побоища. По нему в вагонах на конной тяге перевозили 6-й Массачусетсский полк. Толпа, разогретая митингом «Не пустим ни одного янки в Вашингтон!», снова швыряла камни, бутылки и палки, кричала «белые ниггеры!», «подонки!», «головорезы!»… Звенели разбитые стёкла, осколки впивались в кожу, офицеры требовали не поддаваться на провокации. Часть вагонов была остановлена баррикадой из огромных якорей, притащенных из порта. Солдаты двинулись дальше пешком, а толпа придвинулась так близко, что попробовала выдергивать рядовых из строя и отбирать их ружья. Когда захлопали пистолетные выстрелы и первый убитый солдат упал на мостовую, командиры отдали приказ открыть огонь на поражение. Массачусетсский полк пробился к станции, потеряв пятерых человек убитыми и более трёх десятков серьёзно раненными и покалеченными. Горожане насчитали не менее одиннадцати убитых (в том числе двое зевак) и около сотни раненых.

Линкольн лично встречал посланцев Массачусетса на вашингтонском вокзале. Он пожал руку командиру полка: «Слава богу, вы прибыли!» Но губернатор Мэриленда прислал телеграмму с мольбой не перемещать больше войска «во избежание кровопролития». Активные сторонники сецессии сожгли железнодорожные мосты на пути с Севера в Вашингтон, перерезали телеграфные провода и срубили часть телеграфных столбов. Сообщение через Мэриленд оказалось прерванным. В то же время губернатор Вирджинии разрешил проход войск Конфедерации через территорию своего штата! Линкольн крутил в руках очки и говорил генералу Скотту: «Если бы я был генералом Борегаром, я бы немедленно пошёл на Вашингтон!» Газеты и частные письма были переполнены слухами о наступлении южан на столицу. Дни после 19 апреля стали временем напряжённого ожидания: кто войдёт в город первым — отряды Конфедерации или полки Союза?

Столица казалась островом, потерявшим связь с «материком». Невесть куда разлетелись искатели должностей: из тысячи постояльцев отеля «Уиллард» осталось не более полусотни. Многие магазины и офисы закрылись. Пустоту вечно оживлённой Пенсильвания-авеню подчёркивали одинокие патрули. Вокруг правительственных учреждений спешно возводились баррикады из булыжников, бочек с цементом и мешков с песком. Часовые стали принадлежностью городского пейзажа.

Успевшие добраться до Вашингтона полки поселили в Капитолии; на брюссельских коврах лежали армейские одеяла и заменявшие подушки ранцы. 6-й Массачусетсский расквартировался прямо в зале заседаний сената, солдаты развлекались произнесением речей с трибуны; пенсильванцы жили в северном крыле, где обычно заседали парламентские комиссии. В Белом доме, в его самом просторном Восточном зале, традиционном месте приёмов, разместилась рота охраны, сформированная из… просителей должностей. Огромные, в золочёных рамах зеркала отражали не только громадные вазы, богатые портьеры и стенные росписи, но и ружья в козлах, ящики с патронами, барабаны, ранцы, волонтёров, коротающих время за игрой в карты.

Секретари запомнили, как Линкольн из окон Белого дома высматривал в речной дали Потомака корабли, как мерил шагами свой кабинет и повторял: «Почему же они не приходят?» 24 апреля, принимая солдат и офицеров 6-го Массачусетсского полка, пострадавших в Балтиморе, президент горько иронизировал: «Мне кажется, никакого Севера вообще нет. 7-й полк — это миф. Род-Айленд больше неизвестен в географии. Вы, только вы — настоящий, реальный Север»^{458}.