Аврам-трава. Стихотворения 2017—2023 годов

Мил-человек, твоя бесформенность
всегда была твоим убежищем,

где ты мог быть любым уебищем
и быть, как быть, и как-нибудь;

и, как ни будь, по вечной присказке
твоей, все было хорошо, милок,

все было плохо, ниже среднего,
и бог горчил, и падал снег

и становился грязью, ветошью,
и вечностью, и грузом очности;

и выходя курить на лестницу,
ты спотыкался: там лежал

соседа труп, с утра не убранный,
и в белый потолок подглядывал;

и было тошно, было радостно,
и, было, лыбилось ебло;

и свет-дружок, почти сокамерник,
старался быть вечерним, искренним,

старался разглядеть лицо твое;
и белолобик шел на взлет…

* * *

Что с неба сеется, что сыплется?
Не снег, не дождь, не пламя серное —

бог крупной солью солит мясонько,
чтоб стало солоно земле,

чтоб из нее росло соленое,
тяжелое, большое мясонько,

чтоб шло, толкаясь, локти липкие
втыкая в скользкие бока, —

под свет неважный, послепраздничный,
подставить голову широкую

и чувствовать смыканье родины
над ней, садовой и седой,

и гордой, гордой, и не то чтобы
повинной, а – чего не сделаешь

для этих сисек медных, медленных,
матерых, материнских, бля:

пойдешь уродовать юродивых,
мудохать мудрых, править праведных;

так пустота сыновней нежности
родна утробной пустоте…

* * *

В начале жизни – парта липкая,
тьма, пахнущая мокрой ветошью,

доска коричневая, скользкая,
немилый пот, невнятный мел,

тычки, пинки, вонь туалетная,
грязь подноготная, изустная,

грязь языка, с плевочком беленьким,
и матерок – на ветерок,

и зависть, зависть до бесчувствия —
как онанизм, и слабость отчая,

и материнское бессчастье, и
тоска, и скука, и тиски,

и брусья, и большая родина,
и малая дыра родимая,

и в тесной кофте дура женская,
и в пиджаке дурак мужской,

и смерть какая-то – как вредная
привычка, два по поведению,

замена разом всех училок на
таинственных учителей…

* * *

Никто не знает, мы ли умерли,
а только знает: кто-то умерли, —

смотря в окно на «Специальную»…
А что смотреть? А что смотреть?

Кого-то в простыне, на простыне
обоссанного и обосранного

выносят просто, даже запросто,
как будто мусор – что смотреть?

По узкой лестнице, для этого
не предусмотренной, для этого

не предназначенной, для этого
не спроектированной, бля.

Всем будет легче: детям, воздуху,
родным и близким. Дайте воздуху

квадратным метрам нашим, собственным,
где мы еблись, где нас ебли!

Жилье, жилье, жилье, коробочка
вонючая, родная, грязная!..

Несут, уносят, суки, вынесли,
бросают в кузов ледяной…

* * *