Аврора. Заря сгорает дотла (СИ)

Улочки Мерчевиля оказались узкими и людными, прямо как улицы старого Неаполя. Вот живописная лавочка, манящая полумраком, запахом кожи и атмосферными сумками, вот магазинчик с живописно расставленными на оконной полке цветными бутылочками, вот булочная, раздирающая желудок запахами, а глаз — образами, пивная, вылезшая прямо на перекресток простыми столами и стульями, и человек двадцать теснится друг на друге, совершенно друг другу не мешая, покуривая, посмеиваясь, попивая и ожидая свою еду. Вон переулок струится вниз, и на нем и с встречным не разминешься, и тонет он в неясной тени трехэтажных домиков, из окон которых можно другу руку протянуть и поздороваться. А вот сморщенная и смуглая старушка просто вынесла стул за дверь, села прямо на проходе и знай себе плетет кружево и весело болтает с соседом. Тот, в свою очередь, что-то строгает и мастерит. И выставлены у него на столе невероятной подробности домики с двориками, и внутри люди двигаются, а снаружи вода в водопаде течет и крутит колесо водяной мельницы… Чудеса! Между домами на веревках соленый ветер треплет разноцветное белье, будто вымпел свободы и буйства жизни… Аврора, окончательно погрузившаяся в магию Мерчевиля, остановилась возле диковинных живых домиков; мужчины не стали ее торопить.

— Это называется презепе, — с готовностью подал справку Кастеллет. — Древнее искусство Мерчевиля, берущее начало еще в монаршьем прошлом. Чао, матушка, чао, братец! Как торговля?

Это уже относилось к старушке с кружевом и парню-мастеру.

— Чао! — с готовностью переключились мерчевильцы в своей болтовне на гостей.

— Видящий не балует, — потужила старушка, — да вот, вас послал — верно, передумал.

— Ты, бабуля Вив, хулу не возводи, — отозвался парень-мастер и заметил Аврорину красную сумку: — А что у тебя тут написано? Откуда диво такое?

Аврора нервно переступила с одной босой ноги на другую и завела сумку за спину. Фаррел слегка загородил девушку плечом. Еще бы — в сумке имперская реликвия и бумаги по особо опасному преступнику.

— Не приставай к красавице, — вступила в бой за покупателя старушка. — Девушка, не хочешь принарядиться? Недорого отдам! Тебе к лицу будет!

— И домик на память, — предложил парень. — Без презепе не дело из Мерчевиля уплывать.

Мир, державшийся так неплохо, лопнул в один миг. В голове Авроры пронеслась тысяча смерчей, в наступившей внутри пустоте она могла только открывать рот, улыбаться и стрелять глазами по сторонам в поисках возможности сбежать. Море Белого Шепота или не море — судьба ее всегда одна. Ро сжала ручку сумки. Пожалуйста… В настоящих политических обстоятельствах ее побег сделает хуже всем. Крепись, Ро!

— Ты, Гримо, и глаза-то с утра не протер, — бойко отшила конкурента старушка, — зачем девушке дом с собой тащить?

— А дом — он чтобы жить нужен, бабуля Вив!

— Кастеллет, не пора ли нам в сенат? — прервал обыденную перепалку торговцев Фаррел с нетерпением. — Нехорошо заставлять дуче ждать.

Аврора была ему почти благодарна, хотя напряжение достигло той точки, когда нужно было просто скрыться. Вот в той темной улочке хотя бы. И чтобы никто не нашел. Ни Барти, ни Джарлет, ни Фаррел, ни Кастеллет. И хотя бы полдня сумрака, тишины и уединения. Пожалуйста…

Как же некстати. И не поделаешь ничего!

— Честно говоря, — весело отозвался эрл, — голубь с сообщением о прибытии имперского дознавателя вызвал в сенате такой переполох, что они будут рады, если мы задержимся. Скажу вам по секрету… канцлер меня и попросил это обеспечить, пока дуче Фальке вернется в Золотой дом, он ведь сегодня отправился на рыбалку в Море Духов.

Еще какое-то море Духов. Темная улочка манила Аврору все сильнее, несмотря на иррациональность такого желания. Но, знаете, когда у вас агорафобия, рациональность теряет всякое значение. Сердце заходилось в горле набатом, и Ро ненавидела себя, свет угасающего дня, шумный Мерчевиль и болтливого Кастеллета, Фаррела, втянувшего ее в политику, Странника, устроившего революционные эксперименты, Нелло, заставившего ее съесть вонючий сыр, внезапный порыв по спасению черепах на краю света и дешевый билет на верхнюю палубу…

— Видите ли, — тем временем раскланивался Кастеллет с торговцами, — перед вами его светлость имперский дознаватель Фаррел Вайд и его дама Аврора Бореалис, посол мира.

Кружевница бабуля Вив и парень по имени Гримо ахнули.

— Так, красавица, задарма бери! Аврора Бореалис! А имя какое!

— Ваша светлость, — Гримо вскочил со своего стульчика, опрокидывая инструменты прямо на брусчатку, — хотите вот этот домик? Или этот? Смотрите, он устроен почти как дворец императрицы Исмеи, есть большой сад, есть…

Сейчас ее вырвет прямо на собственные босые ноги или сапоги Фаррела. Аврора с картонной улыбкой приняла старательно всучиваемую кружевную шаль, затолкала в сумку, сколько влезло.

— Презепе изначально изображало явление Видящего на маяке на краю света, — включил Кастеллет бессменный режим экскурсовода, — у тебя есть маяк, Гримо?

Нет, ее никогда не рвет. Это чистая психосоматика.