«Уже в 1918 году, когда империя Габсбургов распалась, та ее часть, которая была населена немцами (территория нынешней Австрии и пограничных с ней и с Германией этнически преимущественно немецких областей сегодняшних Чехии, Венгрии и Словении), стремилась присоединиться к Германии. И даже та республика, которая была сразу провозглашена после вынужденного отречения императора Карла, называлась “Республика Немецкая Австрия”. Они подчеркивали свою “немецкость”».
В международном плане Австрия оказывалась окруженной потенциальными врагами: чехами и словаками, только что освободившимися от габсбургского господства, сербами, хорватами и другими народами будущей Югославии, сделавшими то же самое. Что же касается итальянцев, то уступка Италии Альто-Адидже (Южного Тироля), населенного в подавляющем большинстве австрийцами, создавала лишь повод для постоянных разногласий. Все это не могло не привести ни к чему другому, как подтолкнуть австрийцев к поиску поддержки именно у Германии.
Эннио ди Нольфо пишет:
«Маленькая Австрийская республика представляла собой (конечно, помимо воли тех, кто принимал касавшиеся ее решения) один из важных элементов всей системы нового равновесия, которую выстраивали (или пытались выстроить) мирные договоры. Действительно, независимая (от Германии или, парадоксальным образом, от Италии) Австрия была пунктом, где пересекались все возможные ревизионистские тенденции, возникшие в результате Парижских договоров. Ее независимость гарантировала Италии защиту от чрезмерного германского давления на границу в районе Бреннера, а Балканский полуостров – от возобновления сильного политического, торгового, финансового давления, которое Германия оказывала на него до 1914 года.
То же самое относилось и к Франции, и к Великобритании. Впрочем, не имея общих с Австрией границ, эти страны были менее чувствительны к возникшей деликатной теме. Кроме того, неизбежно напрашивался прогноз <…> что, как только Германия вернет себе определенную свободу действий, она обратит свой взор на Австрию, с которой она была связана узами языка, культуры, старых союзов.
И все-таки, несмотря на все это, столь важная геополитическая роль была отведена хрупкому государству, экономически потрясенному поражением, деморализованному, неустойчивому. Что это было? Шедевр непредусмотрительности, последствий которого кое-кому следовало опасаться. Но кому? Парадоксальным было и то, что все державы-победительницы, и в особенности Франция и Италия, перекладывали друг на друга эту задачу, что в итоге открыло в 1938 году путь гитлеровскому ревизионизму».
* * *
Социал-демократы во главе с Карлом Реннером и Отто Бауэром начали движение за создание демократической парламентской республики. В Вене они имели достаточно сильную базу, однако на остальную часть страны, где доминировала католическая Христианско-социальная партия, им рассчитывать не приходилось.
Карл Реннер
Отто Бауэр
В книге «История международных отношений» читаем: