Австрийский ревизор

— Подстрахуйтесь и идите ва-банк. Отправьте людей, в которых уверены, за теми, кто менее важен. А крупную рыбу берите лично. Так Вы как минимум сможете своей совести заявить, что сделали всё, что в Ваших силах. А, даст бог, так и вовсе справитесь с триумфом.

Шлаевский задумался. Как всегда, в словах старого вояки была своя правда и свой здравый смысл, подсказанный ему опытом. Но так ли прав Мелешин? Стоит ли довериться его совету и продумать план разделения сил для охвата всей ячейки? За этими мыслями младший лейтенант уже привычно продул партию в шахматы и остался в одиночестве после ухода гроссмейстера. Встал, принялся измерять палату шагами и нервно курить. Наконец решился, спустился вниз и дал две телеграммы в РКУ: первую — Рихтеру о том, что Неизвестнов (для конспирации «Н.») главный подозреваемый, можно задерживать, но тихо; вторую — отряду «Спрута», чтоб до вечера взяли шатена со шрамом и его смуглого компаньона. Проверить дом Михаил решил сначала сам, и лишь при уверенности в цели вызвать с ближайшего телеграфа Полевого с людьми: чутьё подсказывало контрразведчику, что тут кроется главная цель...

«Руссобалт М1931» остановился в паре кварталов от подозрительного домовладения, возле скобяной лавки. Шлаевский вышел из машины, осмотрелся и степенно пошёл вдоль по улице к особняку судебного пристава, не спуская взгляда с дома под номером девятнадцать. Высокий синий забор, петли двери со следами свежей смазки. Дом двухэтажный, деревянный, недавно была обновлена крыша и подкрашены окна. На втором этаже на подоконнике занавески и какое-то растение в горшке, окна первого этажа не видно. По словам филёров, на заднем дворе чёрный «Форд» — вероятно, есть возможность дать по газам и скрыться прямо оттуда, по другой улице. Соседнее строение — ветхий покосившийся домишко, крыша которого заросла травой, а забор зияет сгнившими досками. Видимо, заброшен со времён большевиков.

Потрепавшись с дворецким пристава Колодезного, контрразведчик прошёлся мимо интересующего его дома по параллельному переулку. Отметил, что сзади была пристройка с покатой крышей, по которой легко спуститься со второго этажа во двор через окна. Ворота на замке, перед ними колея от шин, свежая. Ещё раз осмотревшись, Михаил быстро подбежал к воротам, подтянулся и заглянул во внутренний двор. Опёрся ногой на петли, потом на замок и перемахнул через забор, мягко приземлившись в грязь. Тихонько, стараясь не издать и звука, младший лейтенант подкрался к окнам и прислушался: дома было тихо. Тогда Шлаевский подобрался к «Форду», открыл капот и выкрутил все свечи, а также убрал топливный насос. Опустил крышку капота на место, подумал и спрятал всё в сугробе за выгребным туалетом. После решил обойти строение по кругу.

На главном дворе ничего примечательного: следы мужских ботинок в грязи, лужи, поленница да воткнутый в особо крупное бревно топор. Михаил прошёлся вдоль главного входа, стараясь наступать носками ботинок в уже оставленные кем-то следы и не выдать своего присутствия. Обнаружил, что в одном месте часть досок была вынута из забора, открывая ход на соседний участок. Контрразведчик, согнувшись, пролез в отверстие и оказался за маленьким сарайчиком. Решил его обойти, пошёл налево и за угол, как вдруг что-то большое и тяжёлое ударило Шлаевского в затылок, в результате чего он свалился кулем.

***

Пришёл в себя младший лейтенант от того, что его окатили из ведра холодной водой в лицо. Дёрнулся, попытавшись встать: руки связаны за спиной, ноги стянуты на щиколотках, на шее удавка, фиксирующая к изголовью кровати, на которой он лежал. Чертыхнувшись, Михаил оглядел тускло освещённую комнату, в которой сильно пахло старыми вещами и гнилыми досками.

Прямо напротив кровати — пожилой щёголь с нафабренными чёрными усами, седыми висками и в круглых очках. Сидит на стуле задом наперёд, положив подбородок на скрещенные руки, улыбается и смотрит пленнику в лицо. За его спиной, присев на край колченогой тумбочки, высокий красивый блондин вычищает ножом грязь из-под ногтей, переводя взгляд с усатого очкарика на контрразведчика и обратно. Чуть поодаль стоит белобрысый широкоплечий малый в сером костюме, скрестив руки и оперевшись плечом о притолоку. На поясе свисает дубинка — видать, ей Шлаевского и оглушили...

В паре метров от чухонца долговязый детина с тёмными волосами и лицом уголовника. Густая щетина, сломанный нос, из-под верхней губы со шрамом поблёскивает золотом зуб, на левой руке не хватает двух пальцев. Рядом с ним необыкновенно некрасивая женщина неопределённого возраста, ростом чуть более полутора метров. Злые свиные глазки, землистое лицо, верхняя губа как-то странно вздёрнута, руки нервно перебирают бахрому шарфа. Поймав взгляд офицера, она быстро подошла к нему и с силой, которую не ожидаешь от женщины, ударила пленника в живот, так что тот даже выдохнул.

— Грета, ну что ты делаешь? Где твои манеры? У нас же гость!

— Мужлан из шпиков, Йозеф.

— Несомненно. Но сначала я бы хотел с ним побеседовать.