Австро-Венгерская империя

В это понятие, несомненно, входили и убеждения, сложившиеся у Франца Иосифа в первые годы царствования: глубокая приверженность авторитарным методам правления и недоверие ко всем общественным институтам, кроме трех – армии, бюрократии и церкви. Подавление революции не означало установления социального мира во всех провинциях Австрийской империи. Венгрия оставалась фактически оккупированной страной, в которой были сильны антигабсбургские настроения. Централизаторская политика Шварценберга и Баха, ставшего его преемником в области внутренней политики, не примирила венгров с новыми порядками. «Гусары Баха» (австрийские чиновники, в большинстве своем немцы, носившие в венгерских землях форму, которая напоминала традиционные мундиры гусар) повсеместно воспринимались как оккупационная администрация. Еще серьезнее оказалась ситуация в Ломбардо-Венеции, генерал-губернатором которой Франц Иосиф в 1857 году назначил своего младшего брата Максимилиана. Втом, насколько плохо обстоят дела в итальянских провинциях, императорская чета смогла убедиться лично во время поездки по этим землям, оказавшим Францу Иосифу и Елизавете ледяной прием. Продолжалось брожение в Чехии, Галиции, в самой Вене – словом, неоабсолютизм, экономическая стабильность которого была подорвана финансовым кризисом 1857 года, переживал не лучшие времена.

Чтобы укрепить свои позиции, в том числе в Италии, Франц Иосиф пошел на заключение конкордата с римско-католической церковью. Это соглашение стало явным отступлением от йозефинистских принципов религиозной политики, которых – хоть и не в столь радикальной форме, как при Иосифе II – Габсбурги, несмотря на свой строгий католицизм, придерживались в первой половине XIX века. Теперь были вновь расширены права церкви в сфере образования и гражданского законодательства, в первую очередь семейного права. Светские власти отказались от какого-либо контроля за перестановками в церковной иерархии и взаимоотношениями австрийской церкви с Римом. Австрия стала одним из самых клерикальных государств Европы. Конкордат, однако, не помог Францу Иосифу в итальянских делах: политический авторитет Пия IX к тому времени заметно снизился, а влияние Пьемонта-Сардинии, выступавшей в роли лидера Рисорджименто (объединения Италии), наоборот, быстро возрастало.

Консервативно-репрессивная политика Габсбургов в Ломбардии и Венеции вела к тому, что к концу 1850-х годов их власть в этих провинциях держалась на штыках армии Радецкого. После ухода старого полководца ее возглавил человек гораздо менее способный – «паркетный генерал» граф Дьюлаи, представитель той части венгерской аристократии, которая была лояльна Австрийскому дому. Эрцгерцог Максимилиан, пытавшийся наладить диалог между властями и населением, заслужил на севере Италии репутацию либерального, доброжелательного, но связанного Веной по рукам и ногам правителя. Вскоре он понял, что его усилия тщетны. «Я нахожусь здесь в роли осмеянного пророка, – с горечью писал Максимилиан матери, – который теперь на каждом шагу должен выслушивать то, что сам столько раз повторял глухим, и которого нынче – только для того, чтобы скрыть истинные причины, – осыпают упреками. Как будто я и только я… являюсь источником всех здешних бед». Нетрудно было догадаться, кого эрцгерцог подразумевал под «глухими». 20 апреля 1859 года, приняв решение о войне с Сардинией, Франц Иосиф отозвал брата с поста наместника.

К тому времени Наполеон III и сардинский премьер-министр Кавур заключили тайное соглашение, согласно которому Франция обязалась прийти на помощь Сардинии в случае столкновения с Австрией. Но хитрый Бонапарт продолжал уверять австрийцев, что наметившееся охлаждение между Веной и Парижем совсем не соответствует настроениям Франции. Наполеон усыпил бдительность Франца Иосифа, который ошибочно полагал, что ему придется воевать лишь с неоднократно битой и не слишком опасной Сардинией. Более того, император совершенно напрасно рассчитывал на то, что Пруссия прикроет его на Рейне – в случае, если Франция все-таки решится на враждебные действия.

21 апреля австрийский посол в Турине вручил Кавуру ультиматум с требованием отвести пьемонтскую армию от границ Ломбардии. Сардиния оставила это требование без ответа, и с 27 апреля обе страны находились в состоянии войны. Шесть дней спустя Наполеон III обратился к французскому народу с призывом помочь итальянцам в борьбе с «австрийской тиранией». Пруссия молчала. Франц Иосиф слишком поздно понял, что ввязался в крупную авантюру.

Дьюлаи оказался никудышным полководцем. Австрийцы сразу же отдали инициативу противнику, их маневры были невразумительны, войска страдали от болезней, недостатка продовольствия и боеприпасов. При этом армии императора противостоял не самый сильный противник: сардинцы воевали неумело, французы шли им на помощь медленно, да и сами солдаты Наполеона III явно уступали тем героям, которых полвека назад вел в бой Наполеон I.