Австро-Венгерская империя

Изначально владения династии представляли собой типичный феодальный домен, причем довольно небольшой: к концу XIV века в руках Габсбургов находились лишь несколько стратегически важных, но не самых богатых и плодородных альпийских провинций, которые так и назывались — domen Austriae (подробнее см.: Петров Е.В. Австрийское государство в X—XIVвв. Формирование территориальной власти. М., 1999). Подобными владениями, порой гораздо более крупными, располагали и другие королевские фамилии Европы. Например, английской династии Плантагенетов в XIII—XIV вв. принадлежали огромные территории во Франции, которые отдавались в лен (временное владение) вассалам английских королей. Многонациональное государство Габсбургов как таковое возникло в более поздние времена, на заре Нового времени: основу «империи, над которой никогда не заходит солнце», — Нидерланды, Испанию, Чехию и Венгрию — австрийский дом приобрел благодаря серии династических браков в конце XV — начале XVI вв. В эту эпоху для европейских стран была характерна четкая сословная социальная структура. Поэтому габсбургские монархи вынуждены были идти на уступки и компромиссы, уважать законы и традиции своих народов, точнее — их сословных элит.

В этом отношении наиболее ярким примером является Венгрия, где австрийская династия удерживалась у власти на протяжении почти четырех веков исключительно благодаря компромиссам с непокорным мадьярским дворянством. Власть Габсбургов в Центральной Европе (испанская ветвь рода вымерла в 1700 г., и Испания с колониями перешли к Бурбонам) можно поэтому без особой натяжки назвать наследственно-договорной — особенно после того, как в начале XVIII века суверенные права австрийского дома в его владениях и порядок наследования престола были сформулированы в Прагматической санкции императора Карла VI и официально одобрены сословными собраниями габсбургских земель. «Было установлено, что до тех пор, пока австрийским домом является династия Габсбургов, Прагматическая санкция остается в силе и все габсбургские земли принадлежат одному государю» (Капп R.A. The Multinational Empire: Nationalism and the National Reform in Habsburg Monarchy. New York, 1950. Vol. 1. P. 11). Этот договор и стал важнейшим залогом небывалого политического долголетия австрийской династии.

Другим фактором, который помогал Габсбургам на протяжении многих веков оставаться в центре европейской истории, являлся тот сакральный ореол, которым сумела окружить себя династия. Конечно, «божественное право королей» вплоть до эпохи буржуазных революций служило основанием монархической власти по всей Европе. Однако Габсбурги дополнили «милость Божию» историческим, политическим и идеологическим авторитетом императоров «Священной Римской империи», сделав после 1438 г. этот средневековый титул наследственным в австрийском доме. Хотя стать объединителями Германии Габсбургам так и не удалось, а после Тридцатилетней войны (1618—1648) круг реальных властных полномочий императора неуклонно сужался, сама древняя корона универсальной западнохристианской империи придавала дополнительный блеск и некую высшую легитимность власти австрийского дома.

Особое положение Габсбургов среди европейских правящих династий закрепили события второй половины XVII века, когда императорские армии сыграли ведущую роль в разгроме турок и прекращении опустошительной экспансии Османской империи в Европе. Однако внутренняя слабость государства, построенного Габсбургами в своих наследственных землях и отвоеванных у турок областях, не позволила им в начале XVIII века превратить его в первоклассную европейскую державу. Более того, в середине того же столетия конгломерат габсбургских земель едва не распался под ударами новых внешних врагов, самым опасным из которых стала Пруссия. Перед династией встал выбор: или продолжение борьбы за доминирование в Германии — с неясными перспективами и небольшими надеждами на успех, — или укрепление наследственных земель. Габсбурги, всегда отличавшиеся прагматизмом, предпочли второе, сохранив за собой до 1806 г. титул римско-германского императора лишь как знак своего номинального первенства среди немецких князей. (Впрочем, последние отголоски борьбы за первенство в бывшей «Священной Римской империи» утихли только 60 лет спустя, после поражения Габсбургов в «семинедельной» австро-прусской войне.)