Автобиографические записки.Том 1—2

Однажды нас внезапно застал на улицах города сильный ливень. Мы бросились бежать к Понте Веккио и спрятались под его аркады. Перспектива Арно скрылась за непроницаемой пеленой дождя. Мы молча стояли и ждали, когда он пройдет. Я смотрела вниз на каменные плиты под ногами и наблюдала, как крупные капли дождя, тяжело падая и ударяясь о камни, дробились на множество маленьких капель, которые веером высоко прыгали вверх. Я неожиданно взглянула на стоящего вблизи Сергея Васильевича. Наши взгляды встретились. И я прочла в его глазах такую огромную любовь и такое отчаяние, что невольно испуг отразился на моем лице. Поняв, что его застали врасплох, он круто повернулся и молча нас покинул, и до следующего дня мы его не видели. Вскоре я об этом забыла, была спокойна и с самозабвением воспринимала окружающий мир и неудержимо работала, не теряя ни одного свободного мгновения.

По вечерам мы ездили по окрестностям Флоренции. Были во Фьезоле. Там, минуя городок, взбирались на крутой холм к каким-то заброшенным постройкам. На краю холма росли в ряд стройные кипарисы и недалеко около стены — апельсиновые деревья с фруктами и цветами в одно время. Через тонкие стволы кипарисов проглядывал в мягкой мгле городок. Мои спутники терпеливо ждали, когда я окончу рисунок. Так родилась из этой прогулки моя гравюра «Фьезоле»[346].

Никогда я не забуду нашу поездку по Виале на пьяцале Микеланджело. На ней стоит его дивный отрок — «Давид».

Как упоительно это место в тишине спускающегося вечера! Под ногами протекает Арно с перекинутыми через него мостами. Протекает медленно, с ленивой грацией. Зеленоватые воды отражают набережные, здания, мосты. Особенно живописен мост Понте Веккио с прилепившимися к нему ювелирными лавками. Город, еще разогретый дневным зноем, кое-где освещен лучами заходящего солнца. Нежно блестят купол Сакристии, башни Дуомо, Op-сан Микеле и другие церкви. Справа виднеются холмы Фьезоле.

Молча сидели мы, очарованные, на теплых ступенях лестницы, лицом к городу и солнцу.

Прошло много времени, а мы все тихо сидели, упиваясь прекрасным видом, теплом, тишиной и ароматом лавров и роз.

Солнце постепенно погасло, и рябь реки отражала зеленовато-бледное небо. Тени, темные пятна города исчезли, и Флоренция облеклась в нежную, ровную, золотистую дымку и казалась чудесным сновидением.

Быстро спускались сумерки, а за сумерками южная темная ночь.

И вдруг весь воздух наполнился летающими искрами.

Целая туча светлячков носилась вокруг. Они огненными зигзагами чертили пространство по всем направлениям. Точно звезды слетели с неба и закрутились в быстром танце. Наши шляпы, платья, волосы покрылись блестящими точками. Это было так несказанно красиво!

Золотая движущаяся сеть на фоне ночного пространства, где в глубине с трудом можно было различить воды Арно и массивы города.

Нам так не хотелось уходить от этой волшебной вокруг нас феерии. Завтра утром мы покидали Флоренцию, направляя свой путь в Венецию.

«Прощай, прекрасный город! Драгоценная сокровищница!

Привет тебе от нас последний!»

* * *

23 июня мы выехали в Венецию. Владимир Яковлевич с нами не поехал. Он решил побывать в Орвието и рассчитывал присоединиться к нам на следующий день. Ехали мы скромно, в жестком, трясучем вагоне. Наши соседи, все больше крестьяне, добродушно и ласково к нам относились и гостеприимно просили принять участие в их скромном завтраке. Он состоял из куска овечьего сыра с белым хлебом и кружки тосканского вина. Вином, подмигивая нам, они усердно угощали.

Помню то странное чувство, которое охватило меня, когда я вышла из вокзала на небольшую площадь. Ни извозчиков, ни повозок. Нет грохота колес, крика возниц. Кругом так тихо. Совсем близко, немного в стороне, блестят металлические острые носы гондол. Выскочивший откуда-то комиссионер хватает наши вещи и увлекает нас в гондолу. Мы молча плывем по каналам, по небольшим водяным площадям, поворачивая то направо, то налево. При поворотах гондольер издает очень характерный предостерегающий возглас. Все так сказочно, так фантастично и так не похоже на остальную Италию!

Мы быстро решаем вопрос о гостинице, о наших комнатах, бросаем там вещи и бежим на улицу. И как мы удобно устроились! Только пройти через сводчатый проход, и мы сразу на главной площади Венеции.

Великолепные постройки Старой и Новой Прокуратории окружают ее прямоугольное пространство. Налево от прохода, через который мы прошли, башня со знаменитыми часами (каждый час большие бронзовые фигуры выходят наружу и отбивают молотками время). Под прямым углом к этой башне стоит собор Св. Марка, рядом с ним тянется Дворец дожей. Напротив него, где площадь сужается, стоит знаменитая Кампанила. К ней примыкает великолепная Лоджия и за нею прекрасное здание Библиотеки.

Там дальше, прямо впереди две тонкие, высокие колонки. На одной крылатый лев — эмблема города, на другой — фигура святого, попирающего крокодила. А потом сразу за ними голубое нежное море, и все кругом залито ослепительным светом.