Автобиография

«Ноллвуд,

Уэстфилд, Нью-Джерси,

17 февраля 1906 года.

Мой дорогой мистер Клеменс!

Я бы хотела сказать, как я благодарна Вам за статью, которую Вы написали однажды, давным-давно (в 1870 или 1871 году), о моем деде, Энсоне Бурлингейме.

Перебирая интересные семейные документы и письма, которые перешли в мое владение этой зимой, глубже всего я была впечатлена Вашим вкладом. Очевидно, эта заметка была вырезана из газеты. Я нашла ее вклеенной в альбом, и она подписана Вашим именем. Я перечитывала ее вновь и вновь. Мне кажется, она яснее, чем что-либо, высвечивает то, что я слышала или читала о личности и подвиге моего деда.

Семейные традиции все труднее и труднее передаются в устном предании. Дети младшего возраста слишком нетерпеливы, чтобы выслушивать семейные истории, а когда они становятся достаточно взрослыми, чтобы понимать их ценность, то частые повторения, а также новые интересы и ассоциации, похоже, уже притупили… нет, не память, а непосредственность и радость от рассказов о старине. Так что, если нет ничего написанного и сохраненного, сколько всего остается утраченным для детей из добрых деяний их отцов.

Возможно, Вам будет приятно узнать, что после стольких лет слова, которые Вы написали о «хорошем и очень, очень крупном человеке», запали в сердце кого-то, для кого эта слава близка и драгоценна.

Вы пишете: «Короткая история мистера Бурлингейма – ибо ему было только сорок семь лет – читается как сказка. Успехи, сюрпризы, счастливые события его жизни происходили все время, и каждый новый эпизод был всегда шагом вперед по сравнению с предыдущим». Похоже, это было истинной правдой, и об этом интересно услышать, хотя в этой правде звучит печальный голос Судьбы. Но как мне в достаточной мере возблагодарить Вас за такие слова: «Это был человек в полном смысле слова: справедливый, великодушный, благородный во всех своих проявлениях и инстинктах, человек великого ума, свободный, глубокий и могучий мыслитель. Он был выдающимся, весьма и весьма выдающимся человеком, масштабно одаренным по натуре. Обстоятельства преданно содействовали ему, и он доблестно управлялся в любой ситуации»? Как, в самом деле, отблагодарить мне Вас за эти слова или выразить, насколько глубоко они меня тронули и как искренне я постараюсь передать это моим детям?

Мое искреннейшее благодарное пожелание, чтобы Ваша слава была такой же священной и неприкосновенной, как и эта. Не просто той абсолютно нетленной славой, что Вам суждена, а милой, сладостной и драгоценной славой для Ваших родных и близких, той безупречной славой, которую Вы приписываете моему деду и которую никогда не сможет понять тот, кто не был близок ему по духу.

С надеждой когда-нибудь познакомиться с Вами,

искренне Ваша,

Джин Бурлингейм Битти

(миссис Роберт Четвуд Битти)».