Автобиография

Прошлые достижения всегда помогают тебе, когда ты приходишь на новое место. Так тебе легче заслужить уважение. Когда я пришел в «Мадрид», уже будучи менеджером, я был двукратным победителем Лиги чемпионов, и игроки мгновенно меня зауважали. После этого тебя будут судить по твоим делам, но в начале своего пути ты получаешь преимущество. Нужно использовать этот период для выстраивания отношений с игроками. Не показывай свое эго, не хвастайся. Конечно, я мог показать свое эго, мог похвастаться успехами и трофеями, но тогда я бы сразу потерял всякое уважение партнеров. Когда я пришел в «Милан» игроком, я получил уважение за свое прошлое, точно так же как это случилось, когда я пришел менеджером, какое-то время длится медовый месяц, пока не наступает время первой тренировки и игроки не начинают оценивать тебя.

У «Милана» была великолепная тройка блестящих голландских игроков: Франк Райкаард, физически мощный, одаренный футболист; Марко ван Бастен, игрок фантастической техники; и Рууд Гуллит, совершенный футболист, обладавший сильным характером. Рууд был одним из лидеров, он всегда пытался мотивировать и зажигать огонь в людях, когда того требовала ситуация. Казалось, что самыми сильными характерами в той команде наделены иностранные игроки.

Однако, несмотря на всю силу их характеров и мое собственное положение в группе, именно система привела команду к успехам – и внимание всегда нужно было уделять именно ей. Таков был путь менеджера Арриго Сакки. Тремя игроками, ставшими эталонами для остальных, были я, Барези и Гуллит, но только потому, что каждый из нас служил системе. Тактика Сакки на тот момент отличалась от тактики всех остальных тренеров. Он хотел быстрого продвижения вперед, так что Барези должен был прессинговать высоко из обороны, Гуллит, один из лучших форвардов мира на тот момент, обязан был выполнять очень много черновой работы, а моей задачей было связывание обороны и атаки и быстрое перемещение мяча. Некоторые из современных тренеров похожи на Сакки в этом смысле – прессингуй высоко, отбирай мяч на близких позициях к воротам соперника, а затем мгновенно пробивай в цель. Скорость на первом месте, владение на втором.

Путь Сакки к должности тренера «Милана» был необычен. Он не был знаменитым игроком. У его отца была обувная компания, и Сакки работал на нее, продавая в 1970-х обувь в Голландии. В то время «Аякс» породил концепцию «тотального футбола», в которой игроки могут меняться позициями и играть в атаку и защиту все вместе. Сакки был очарован этой концепцией, и при каждой возможности внимательно ее изучал. Затем он вернулся в Италию и начал свой путь наверх из низших дивизионов, пока в итоге не оказался в «Милане». К нам он пришел со свежими для футбола идеями.

Поскольку Гуллит, Барези и я были ключевыми проводниками его идей, мы, так сказать, стали его представителями на поле. Сакки подписал меня – несмотря на сомнения касательно моего здоровья, которые высказывали Галлиани и Берлускони, – чтобы я стал центром его команды. Он верил, что я обладаю футбольным интеллектом, который позволит понять то, что требовалось для воплощения его идей в жизнь.

Когда Сакки покупал игрока, он внимательным образом изучал не только его технические навыки, но и характер, и личность – частную жизнь и манеру поведения. Он сказал мне, что посылал своего друга наблюдать за нашими тренировками 15 дней кряду, чтобы получить представление о том, как я отношусь к делу на тренировках. Он хотел убедиться, что я профессионал. Он знал, чего хотел, и знал, как упорно нам придется трудиться, чтобы добиться этого, но он также знал, что, если все отладить как надо, мы обыграем все команды Серии А.

Несмотря на некоторые проблемы с коленями, в «Милане» я вынужден был упорнее трудиться, чем во времена выступлений за «Рому» – упорнее, чем когда-либо прежде. Сакки хотел, чтобы я двигался вперед-назад очень активно, поддерживая Гуллита и Барези соответственно. Чтобы удостовериться, что мы в точности рассчитываем дистанцию, на которой должны находиться друг от друга, Сакки иногда связывал нас веревкой. Поначалу мы думали, что он сумасшедший. За первые три сезона под началом Сакки я потерял шесть килограммов веса. Когда я однажды приехал домой проведать семью, мама открыла дверь и ахнула: «Ты кто такой? Они пытаются убить моего сына!»