Автобиография

Врач был так испуган, что, пойдя в комнату моей свекрови, сказал ей, что ей должно быть стыдно за то, что она допускает мне умереть из–за невозможности пустить кровь. Она все еще очень сильно этому противилась, и вскоре сказала ему прямо, что не разрешит этого сделать, пока не приедет ее врач. Он же пришел в состояние такой ярости, увидев меня оставленной без помощи врача, что выругал мою свекровь самым суровым образом. Но все было напрасно. Он подошел ко мне снова и сказал: «Если вы решитесь, то я пущу вам кровь и спасу вам жизнь». Я протянула ему свою руку, и хоть она была очень опухшей, он смог в одно мгновение пустить мне кровь. Моя свекровь была в бешеной ярости. Оспа очень скоро вышла наружу. Доктор велел, чтобы мне пустили кровь и вечером, но свекровь бы этого не перенесла. Боясь быть неугодной своей свекрови и отдавая себя полностью в руки Божьи, я не задержала врача более. Я в особенности хочу показать, сколь великим благом является покорность человека перед Богом безо всякого ограничения. Хоть и создается видимость, будто Он оставляет нас на время, чтобы испытать и проверить нашу веру, все же Он никогда не бросает нас, особенно когда мы нуждаемся в Нем более всего. Можно согласиться с Писанием, что «Бог умерщвляет и воскрешает».

Чернота и опухоль моего носа прошла и я думаю, что если бы мне продолжали делать кровопускания, я бы чувствовала большое облегчение. Но из–за отсутствия этих процедур мне снова стало хуже. Болезнь перешла на глаза, и воспаление привело к таким жестоким болям, что я опасалась потерять оба глаза. Эти мучения продолжались три недели, в течение которых я очень мало спала. Я не могла ни закрывать глаза, так как они были наполнены оспой, ни открывать их из–за боли. Мое горло, небо и десна также были заполнены оспинами, так что я была не в состоянии глотать даже бульон, или принимать другую пищу без чрезвычайных страданий. Все мое тело было похоже на тело прокаженного. Все, кто видели меня, говорили, что им никогда не доводилось наблюдать столь шокирующего зрелища. Но что касается моей души, она была в состоянии невыразимого довольства. Надежда на освобождение души с потерей этой красоты, которая так часто приводила меня к рабству, делала меня столь удовлетворенной и так тесно соединяла с Богом, что я бы не поменялась своим положением ни с одним принцем во всем мире. Все думали, что я буду безутешна. Несколько человек выразили свое сочувствие по поводу моего печального положения, каковым они его считали. Я же лежала спокойно, тайком наслаждаясь неизъяснимой радостью, полностью лишенная того, что зачастую становилось сетью для моей гордыни и ловушкой для мужских страстей. В глубокой тишине я благословляла Бога. Никто не слышал от меня каких–либо жалоб по поводу приступов боли или из–за потерь, которые я переживала. Единственное, что я говорила, так это то, что я радуюсь и крайне благодарна за ту внутреннюю свободу, которую я таким образом обрела. Тогда они воспринимали это как великое преступление. Мой исповедник, который раньше был так недоволен мною, пришел навестить меня и спросил, не сожалею ли я о том, что у меня оспа. Услышав мой ответ, он упрекнул меня в гордыне. Мой самый младший сын заболел в тот же день что и я. Он умер из–за недостатка лечения. Этот удар действительно поразил меня в самое сердце, но, все же, черпая силы из своих немощей, я отдала его, сказав Богу так же, как Иов: «Ты дал его мне, и Ты же забираешь его от меня, да благословенно будет Твое Святое Имя». Дух жертвенности охватил меня столь сильно, что, несмотря на нежную любовь к своему ребенку, я не пролила и слезинки, услышав о его смерти.