Автобиография

Снаружи квартиры я выставила свою личную коллекцию фарфора, которую я собрала за много лет. Я также привезла с собой сильный портрет Черчилля из моего кабинета в Палате общин. Он смотрел сверху вниз на тех, кто собирался в прихожей перед кабинетом. Когда я прибыла, это место напоминало скорее потрепанный клуб на Пэлл Мэлл с тяжелой изношенной кожаной мебелью; я полностью изменила настроение, перенеся туда книжные шкафы, столы и стулья из других мест здания. Возможно, в кабинете людей ожидали не самые простые испытания, но не было причины заставлять их чувствовать себя жалкими, пока они ожидают возможности зайти внутрь.

Хотя самые важные перестановки были сделаны только после десяти лет моего пребывания в этом месте, я старалась заставить комнаты выглядеть более обжитыми. В официальных комнатах было очень мало украшений, и когда мы прибыли на Даунинг-стрит, в них не было столового серебра. Каждый раз, когда там проводились официальные обеды, кейтерерам приходилось приносить свое собственное. Лорд Браунлоу одолжил мне столовое серебро из своей коллекции в Белтон-Хауз: оно сверкало и преобразило обеденный зал номера 10. Один предмет имел для меня особенное значение – шкатулка, содержавшая Свободы Района Грэнтем, в котором предыущий лорд Браунлоу и позднее мой отец были мэрами. Садовники, которые ухаживали за парком Сэйнт Джеймс, принесли цветы, а я переклеила обои в рабочем кабинете по своему вкусу. Непривлекательные серо-зеленые обои в стиле «дамаск флок» в нем были заменены кремовыми в полоску, которые служили гораздо более уместным фоном для нескольких прекрасных картин.

Я считала, что на Даунинг-стрит должны быть работы современных художников и скульпторов наряду с мастерами прошлого. Я встречала Генри Мура, когда я была государственным секретарем по вопросам образования, и очень оценила его работы. Фонд Мура предоставил номеру 10 одну из его небольших скульптур, которая прекрасно вписалась в альков в главном зале. За скульптурой висела картина Мура, которую меняли каждые три месяца; среди моих любимых были сцены с людьми, спящими в лондонской подземке во время бомбежки.

Я осознавала, что я – первый научный сотрудник, ставший премьер-министром, почти так же, как осознавала, что я – первая женщина премьер-министр. Поэтому я распорядилась разместить портреты и бюсты некоторых из наших самых известных ученых в маленькой обеденной зале, где я часто обедала с посетителями и коллегами по менее формальным поводам.

Однако в этот первый вечер я разве что смогла бегло осмотреть основные комнаты здания. Потом я зашла в кабинет, где я встретила больше знакомых лиц – среди них была моя дочь Кэрол. Там был Ричард Райдер, который в последующем некоторое время пробудет моим секретарем по политическим вопросам, ответственным за то, чтобы поддерживать мой контакт с Консервативной партией по всей стране; Дэвид Вульфсон (ныне лорд Вульфсон), который был моим начальником по персоналу, используя свое обаяние и деловой опыт при решении проблем управления номером 10; Кэролайн Стивенс (позже ставшая Кэролайн Райдер), которая стала моим секретарем; Элисон Ворд (позже Элисон Уэйкем), мой секретарь по избирательному округу; и Синтия Кроуфорд – всем нам известная как «Кроуфи», – которая работала моим личным помощником и которая оставалась со мной с тех самых пор. Мы не стали тратить слишком много времени на разговоры. Они с нетерпением ждали возможности решить, кому какой офис достанется. В моих мыслях был схожий вопрос: выбор моего кабинета.

Выбор кабинета – вне всякого сомнения, одно из важнейших проявлений власти премьер-министра в вопросе руководства правительством. Но не всегда очевидно, насколько реальны ограничения, которые действуют при совершении выбора. В соответствии с постановлением все министры должны принадлежать либо к Палате лордов, либо к Палате общин, и не должно быть больше трех членов Кабинета министров из Палаты лордов, что значительно ограничивает выбор кандидатов на должность. Вдобавок ко всему нужно добиться охвата всей страны – каждый регион легко впадает в заблуждение, что его обошли стороной. Также следует принимать во внимание весь спектр мнений в партии.

Даже если все так, журналисты ждут, что кабинет из целых двадцати двух министров будет назначен, а списки опубликованы в течение примерно 24 часов в противном случае это воспринимается как явный признак некого политического кризиса. Поэтому я не думаю, что кто-то из присутствовавших в номере 10 особенно расслабился в тот день, который оказался долгим. Я получила обычный детальный инструктаж по безопасности, который проводится с премьер-министрами, принимающими свой пост. Потом я прошла наверх в сопровождении Вилли Уитлоу и нашего нового «главного кнута» Майкла Джоплинга. Мы начали перебирать очевидные и не очень имена, и постепенно эта труднейшая из мозаик стала принимать форму, а Кен Стоув старался связаться с нужными людьми и договариваться об их приезде на следующий день.