Автобиография Элис Би Токлас

Гертруда Стайн и ее брат никак не хотели друг с другом соглашаться и были друг на друга очень злы. В конце концов они решили что раз уж он, брат, без этой картины жить не может ладно они ее купят, вот так на рю де Флёрюс и появился первый Пикассо.

Где-то примерно в это же самое время на рю де Флёрюс снял студию Реймонд Дункан, брат Айседоры[20]. Реймонд только что вернулся из своей первой поездки в Грецию и привез оттуда девушку-гречанку и греческую одежду. Реймонд еще по Сан-Франциско был знаком со старшим братом Гертруды Стайн и с его женой. В то время Реймонд был импресарио у Эммы Невада с которой тогда выступал Пабло Касальс, виолончелист, тогда еще совсем никому не известный. Семейство Дункан тогда сходило с ума по Омару Хайяму, в греков они тогда еще играть не начали. Потом у них было итальянское Возрождение, но вот теперь Реймонд стал совершенным греком а это само собой предполагало подругу-гречанку. Айседора потеряла к нему всяческий интерес, потому что в девушке на ее взгляд было слишком мало древнегреческого. Во всяком случае денег у Реймонда не было тогда совершенно а жена была enceinte[21]. Гертруда Стайн давала ему уголь и подарила стул для Пенелопы, остальные сидели на чемоданах. У них был еще один друг который им помогал, Кэтлин Брюс, очень красивая и весьма атлетически сложенная молодая англичанка, которая считала себя скульптором, она потом вышла замуж за Скотта, покорителя Южного полюса, и стала его вдовой. У нее в то время тоже особых денег не водилось а потому она каждый вечер приносила Пенелопе половину своего обеда. В конце концов Пенелопа родила-таки ребенка и назвали его Реймондом потому что когда брат Гертруды Стайн на пару с Реймондом Дунканом отправились выправлять свидетельство о рождении об имени они как раз и не подумали. Теперь его против его собственной воли обозвали Меналкасом но может статься ему будет приятно узнать что формально он все равно остается Реймондом. Впрочем это уже совсем другая история.

Кэтлин Брюс была скульптор и училась лепить детскую натуру и ей захотелось сделать фигуру племянника Гертруды Стайн. Гертруда Стайн с племянником пришли в мастерскую Кэтлин Брюс. Там в один прекрасный день они познакомились с А.П. Роше. Таких как Роше в Париже всегда пруд пруди. Он был чрезвычайно искренний, чрезвычайно благородный, преданный, чрезвычайно надежный и чрезвычайно восторженный человек который всех со всеми знакомил. Он знал всех на свете, причем он действительно их всех знал и мог познакомить кого угодно с кем угодно. Он хотел стать писателем. Он был высокий и рыжий и никогда не говорил ничего кроме прекрасно прекрасно великолепно и жил с мамой и бабушкой. Он много чего в жизни успел, он лазал по австрийским горам с австрияками, он ездил в Германию с немцами а в Венгрию ездил с венграми а в Англию с англичанами. В Россию он тоже ездил но русских ему хватало и в Париже. Как говаривал о нем Пикассо, Роше всем хорош вот только он не человек а перевод человека.

Позже он часто бывал на 27 рю де Флёрюс со всем своим интернационалом и Гертруде Стайн он был вполне симпатичен. Она говорила про него он такой надежный, его может сто лет как не видали и еще бы столько не видать но все-таки немного греет что где-то есть Роше и на него всегда можно положиться. Он подарил ей как-то раз совершенно восхитительное чувство давным-давно когда их знакомство едва началось. Три жизни, первая книга Гертруды Стайн, тогда как раз продвигалась к концу и на Роше который читал по-английски она произвела очень сильное впечатление. Однажды Гертруда Стайн что-то такое про себя говорила и Роше сказал прекрасно прекрасно просто великолепно это очень важно для вашей биографии. Она была ужасно растрогана, она впервые в жизни поняла что когда-нибудь у нее и впрямь будет биография. И честное слово пусть даже она не видела его уже сто лет где-то на свете есть Роше и на него всегда можно положиться.

Но вернемся в мастерскую Кэтлин Брюс к Роше. Они поговорили о том о сем и Гертруда Стайн вскользь упомянула о том что вот только что купили у Саго картину одного молодого испанца по фамилии Пикассо. Прекрасно прекрасно просто великолепно, сказал Роше, весьма занятный молодой человек, я его знаю. Вы это серьезно, спросила Гертруда Стайн, настолько что могли бы кого-нибудь к нему привести. Ну конечно, сказал Роше. Прекрасно, сказала Гертруда Стайн, знаете мой брат очень хочет с ним познакомиться. И они прямо там и тогда обо всем договорились и вскоре после этого Роше и брат Гертруды Стайн сходили к Пикассо.

Прошло совсем немного времени и Пикассо уже взялся за портрет Гертруды Стайн, сам портрет теперь широко известен, но как так оно получилось никто уже точно не помнит. Я часто слышала как Пикассо и Гертруда Стайн говорят об этом но ни он ни она точно не помнит. Они помнят как Пикассо в первый раз обедал на рю де Флёрюс и как Гертруда Стайн в первый раз позировала ему на рю Равиньян но в промежутке пустота.