Читаем Автобиография Земли. 4,6 миллиарда лет захватывающей истории нашей планеты полностью

Строматолиты – древнейшие ископаемые на Земле. Долгие годы самыми древними считали строматолиты возрастом 3,5 млрд лет из австралийской провинции Пилбара, но в 2016 г. геологи обнаружили – тоже в супракрустальных поясах горных пород Исуа на юго-западе Гренландии – гораздо более старые слои строматолитов, возрастом около 3,7 млрд лет[409]. Строматолиты создаются цианобактериями. Большинство цианобактерий жили и по-прежнему процветают на мелководье в чистой воде или в пределах литоральной зоны, слой за слоем создавая округлые холмики из колоний с захваченными частицами между слоями. Геологи обнаружили несколько строматолитов (куполовидных) на глубоководных участках, до 700 м, во Флоридском проливе[410]. Возможно, цианобактерии не были самыми первыми формами жизни на Земле, но они стали первыми фотосинтезирующими организмами и обладали важнейшей способностью поглощать углекислый газ и высвобождать молекулярный кислород как побочный продукт и, как уже говорилось ранее, оказали огромное влияние на изменение состава атмосферы Земли. Современные строматолиты образуются, например, в Индийском океане в заливе Шарк у побережья Австралии и в других местах.

Недавно проведенные исследования показали, что первые живые организмы, появившиеся на Земле в архее, не имели защиты от ультрафиолетового излучения Солнца, но часть первых бактерий, возможно, разработали собственный солнцезащитный экран[411]. Железоокисляющие бактерии обитали в богатых железом океанах и превращали железо из одной формы в другую, обеспечивая себе защиту от солнечной радиации. Такой способностью обладали не все бактерии архея; другие бактерии, жившие примерно в то же время, стали фотосинтезирующими.

Наконец, воздух оказался насыщен достаточным количеством молекулярного кислорода после того, как океаны поглотили весь первоначальный кислород, что приводило, как отмечалось ранее, к их окислению на протяжении длительного времени во время процесса, называемого «кислородной революцией». Ученые полагают, что «кислородная революция» началась в конце архея, 2,65 млрд лет назад, но полное окисление, приведшее к формированию третьего состава атмосферы, вероятнее всего, происходило поэтапно: выделяют не менее семи стадий этого процесса, охватывающих период с конца архея и часть фанерозоя. В конечном итоге в результате «кислородной революции» доля молекулярного кислорода в атмосфере достигла современных значений – 21 %[412].

Исследователи считают, что первоначальный рост насыщения кислородом в архее также был связан с началом формирования суперконтинентов и массивов суши[413]. По мере объединения континентов появились горы, и выветривание и эрозия начали действовать на вершины. В результате переноса выветренного материала осадки и питательные вещества поступали в океаны, что обеспечивало благоприятные условия для живых организмов в морях. Эти процессы подчеркивают гармоничное взаимодействие всех оболочек Земли. Тектоническая активность и выветривание влияли на биосферу за счет обеспечения питательными веществами колоний микроорганизмов, из которых состояли строматолиты. Живые организмы впоследствии оказали влияние на атмосферу в результате высвобождения продукта фотосинтеза – кислорода, который, в свою очередь, способствовал большему росту определенных форм живых организмов.

Свободный кислород в воздухе подвергался воздействию ультрафиолетовых лучей, в результате чего молекулы кислорода за счет поглощения энергии расщеплялись на атомы, которые, соударяясь с другими молекулами кислорода, образовывали молекулы озона, и в стратосфере формировался защитный озоновый слой (чистый O3). Озон был и остается крайне важным для продолжения развития жизни. Как только живые организмы на Земле оказались защищены озоном от ультрафиолетового излучения, они стали способны существовать в других средах.

Протерозойский эон, 2,5 млрд – 541 млн лет назад

Последний эон перед фанерозойским – протерозойский, он начался 2,5 млрд лет назад и включает три эры: палеопротерозойскую (древнюю), 2,5–1,6 млрд лет назад; мезопротерозойскую (среднюю), 1,6–1,0 млрд лет назад; и неопротерозойскую (новую), 1,0 млрд – 541 млн лет назад. Границы между этими эрами тоже определены хронометрически. В отличие от гадейского эона, внутри которого не выделяют эры, и архея, в котором эры выделены, но нет геологически определенных периодов, эры протерозоя имеют дальнейшее подразделение на три геологических периода, как и эры фанерозоя. Более того, хотя геологи дают название этим периодам по основным геологическим процессам, происходившим в конкретное время, они не являются уникальными «диагностическими» названиями единиц геологического времени[414]. Например, криогеновый период неопротерозойской эры, примерно 720–635 млн лет назад, назван так из-за повторяющихся периодов господства снега и льда во времена Земли-снежка.

Перейти на страницу:

Все книги серии Научный интерес

Зачем мы спим
Зачем мы спим

До недавних пор у науки не было полного представления о механизмах сна, о всем многообразии его благотворного влияния и о том, почему последствия хронического недосыпания пагубны для здоровья. Выдающийся невролог и ученый Мэттью Уолкер обобщает данные последних исследований феномена сна и приглашает к разговору на темы, связанные с одним из важнейших аспектов нашего существования.«Сон — это единственное и наиболее эффективное действие, которое мы можем предпринять, чтобы каждый день регулировать работу нашего мозга и тела. Это лучшее оружие матушки-природы в противостоянии смерти. К сожалению, реальные доказательства, разъясняющие все опасности, которым подвергаются человек и общество в случае недосыпания, до сих пор не были в полной мере донесены до людей. Это самое вопиющее упущение в сегодняшних разговорах о здоровье. Исправить его как раз и призвана моя книга, и я очень надеюсь, что она превратится для читателя в увлекательное путешествие, полное открытий. Кроме того, книга нацелена на пересмотр оценки сна и изменение пренебрежительного отношения к нему».

Мэттью Уолкер

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Так полон или пуст? Почему все мы – неисправимые оптимисты
Так полон или пуст? Почему все мы – неисправимые оптимисты

Как мозг порождает надежду? Каким образом он побуждает нас двигаться вперед? Отличается ли мозг оптимиста от мозга пессимиста? Все мы склонны представлять будущее, в котором нас ждут профессиональный успех, прекрасные отношения с близкими, финансовая стабильность и крепкое здоровье. Один из самых выдающихся нейробиологов современности Тали Шарот раскрывает всю суть нашего стремления переоценивать шансы позитивных событий и недооценивать риск неприятностей.«В этой книге описывается самый большой обман, на который способен человеческий мозг, – склонность к оптимизму. Вы узнаете, когда эта предрасположенность полезна, а когда вредна, и получите доказательства, что умеренно оптимистичные иллюзии могут поддерживать внутреннее благополучие человека. Особое внимание я уделю специальной структуре мозга, которая позволяет необоснованному оптимизму рождаться и влиять на наше восприятие и поведение. Чтобы понять феномен склонности к оптимизму, нам в первую очередь необходимо проследить, как и почему мозг человека создает иллюзии реальности. Нужно, чтобы наконец лопнул огромный мыльный пузырь – представление, что мы видим мир таким, какой он есть». (Тали Шарот)

Тали Шарот

Психология и психотерапия
Зачем мы спим. Новая наука о сне и сновидениях
Зачем мы спим. Новая наука о сне и сновидениях

До недавних пор у науки не было полного представления о механизмах сна, о всем многообразии его благотворного влияния и о том, почему последствия хронического недосыпания пагубны для здоровья. Выдающийся невролог и ученый Мэттью Уолкер обобщает данные последних исследований феномена сна и приглашает к разговору на темы, связанные с одним из важнейших аспектов нашего существования.«Сон – это единственное и наиболее эффективное действие, которое мы можем предпринять, чтобы каждый день регулировать работу нашего мозга и тела. Это лучшее оружие матушки-природы в противостоянии смерти. К сожалению, реальные доказательства, разъясняющие все опасности, которым подвергаются человек и общество в случае недосыпания, до сих пор не были в полной мере донесены до людей. Это самое вопиющее упущение в сегодняшних разговорах о здоровье. Исправить его как раз и призвана моя книга, и я очень надеюсь, что она превратится для читателя в увлекательное путешествие, полное открытий. Кроме того, книга нацелена на пересмотр оценки сна и изменение пренебрежительного отношения к нему». (Мэттью Уолкер)

Мэттью Уолкер

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Изобретение науки. Новая история научной революции
Изобретение науки. Новая история научной революции

Книга Дэвида Вуттона – история великой научной революции, результатом которой стало рождение науки в современном смысле этого слова. Новая наука – не просто передовые открытия или методы, это новое понимание того, что такое знание. В XVI веке изменился не только подход к ней – все старые научные термины приобрели иное значение. Теперь мы все говорим на языке науки, сложившемся в эпоху интеллектуальных и культурных реформ, хронологические рамки которой автор определяет очень точно. У новой цивилизации были свои мученики (Джордано Бруно и Галилей), свои герои (Кеплер и Бойль), пропагандисты (Вольтер и Дидро) и скромные ремесленники (Гильберт и Гук). Она дала начало новому рационализму, покончившему с алхимией, астрологией и верой в колдовство. Дэвид Вуттон меняет наше представление о том, как происходили эти знаковые преобразования.«Наука – программа исследований, экспериментальный метод, взаимосвязь чистой науки и новой техники, язык отменяемого знания – появилась в период с 1572 по 1704 г. Последствия этого видны до сих пор – и, по всей вероятности, не исчезнут никогда. Но мы не только используем технологические преимущества науки: современное научное мышление стало важной частью нашей культуры, и теперь нам уже трудно представить мир, в котором люди не говорили о фактах, гипотезах и теориях, в котором знание не было основано на свидетельствах и где у природы не было законов. Научная революция стала почти невидимой просто потому, что она оказалась удивительно успешной». (Дэвид Вуттон)

Дэвид Вуттон

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература

Похожие книги

Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина
Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина

Теория эволюции путем естественного отбора вовсе не возникла из ничего и сразу в окончательном виде в голове у Чарльза Дарвина. Идея эволюции в разных своих версиях высказывалась начиная с Античности, и даже процесс естественного отбора, ключевой вклад Дарвина в объяснение происхождения видов, был смутно угадан несколькими предшественниками и современниками великого британца. Один же из этих современников, Альфред Рассел Уоллес, увидел его ничуть не менее ясно, чем сам Дарвин. С тех пор работа над пониманием механизмов эволюции тоже не останавливалась ни на минуту — об этом позаботились многие поколения генетиков и молекулярных биологов.Но яблоки не перестали падать с деревьев, когда Эйнштейн усовершенствовал теорию Ньютона, а живые существа не перестанут эволюционировать, когда кто-то усовершенствует теорию Дарвина (что — внимание, спойлер! — уже произошло). Таким образом, эта книга на самом деле посвящена не происхождению эволюции, но истории наших представлений об эволюции, однако подобное название книги не было бы настолько броским.Ничто из этого ни в коей мере не умаляет заслуги самого Дарвина в объяснении того, как эволюция воздействует на отдельные особи и целые виды. Впервые ознакомившись с этой теорией, сам «бульдог Дарвина» Томас Генри Гексли воскликнул: «Насколько же глупо было не додуматься до этого!» Но задним умом крепок каждый, а стать первым, кто четко сформулирует лежащую, казалось бы, на поверхности мысль, — очень непростая задача. Другое достижение Дарвина состоит в том, что он, в отличие от того же Уоллеса, сумел представить теорию эволюции в виде, доступном для понимания простым смертным. Он, несомненно, заслуживает своей славы первооткрывателя эволюции путем естественного отбора, но мы надеемся, что, прочитав эту книгу, вы согласитесь, что его вклад лишь звено длинной цепи, уходящей одним концом в седую древность и продолжающей коваться и в наше время.Само научное понимание эволюции продолжает эволюционировать по мере того, как мы вступаем в третье десятилетие XXI в. Дарвин и Уоллес были правы относительно роли естественного отбора, но гибкость, связанная с эпигенетическим регулированием экспрессии генов, дает сложным организмам своего рода пространство для маневра на случай катастрофы.

Джон Гриббин , Мэри Гриббин

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Научно-популярная литература / Образование и наука