Автограф президента. Роман-воспоминание

В том, что это произошло так быстро, не было ничего удивительного: отношение Тани ко мне я знал, а что касается меня, то я влюбился в нее с первого взгляда. Проблем с регистрацией брака у нас тоже не было, потому что в ЗАГСе мы, кроме паспортов, предъявили удостоверения сотрудников КГБ и сказали… Впрочем, это уже детали.

На следующий день вместо ожидаемого отчета о проделанной в Сочи работе я положил на стол руководства управления документ, исполненный на гербовой бумаге.

– Вашу мать! – от избытка эмоций вырвалось у моего непосредственного начальника. Но потом он взял себя в руки и, оправившись от шока, задал риторический вопрос:

– Ну и что нам теперь прикажете с вами делать?

Я скромно потупил взор и пожал плечами, всем своим видом давая понять, что безропотно приму любое решение.

…И вот одиннадцать лет спустя Таня сидела рядом со мной в машине, а сзади снова верхом на подлокотнике устроилась наша девятилетняя дочь, и все вместе мы ехали в конноспортивный клуб, где каждого из нас ждали свои дела…

Глава 4

На одном из перекрестков примерно на половине пути до конноспортивного клуба «ситроен» отвалил в сторону и уступил место темно-синему «фиату». Под его бдительным присмотром мы и доехали до автостоянки, на которой парковали свои машины члены клуба.

Пока я вытаскивал из багажника сумку со снаряжением, к Иришке подскочили уже ожидавшие ее у входа подружки, и она вместе с ними умчалась в сторону пони-клуба.

Я всегда удивлялся, как моментально находят общий язык дети разных рас и народов. Однажды мы приехали в гости к одной очаровательной супружеской паре, причем глава семьи был бельгийским дипломатом, а его жена гречанкой. У них в тот день собрались на вилле выходцы едва ли не из всех стран Европы. И вот детвора, говорившая, наверное, на десятке разных языков, затеяла игру под названием «полицейские и воры», напоминающую наших забытых уже «казаков-разбойников». В одну минуту они разделились на две команды, причем каждая команда мгновенно разработала тактику своих действий, и подняли такой разноязыкий гвалт, при всем при том превосходно понимая любую команду на любом языке, что все приглашенные только диву давались.

Особенно всех поразило, как свободно ориентировалась в этой сложной обстановке Иришка, поскольку всем почему-то казалось, что ей будет труднее всех. Но, во-первых, это смышленое дитя довольно умело скрывало свои не такие уж скудные познания в нескольких языках, а во-вторых, и это тоже ужасно поразило остальных гостей, их собственные дети оказались чрезвычайно восприимчивы к русскому языку. Это дало повод одному из гостей пошутить, что, когда русские оккупируют всю Европу, по крайней мере, с пониманием команд у населения не будет особых проблем.

Вот такие «шуточки» иногда отпускали в этом изысканном обществе! Бывали, конечно, и похуже, и тогда приходилось давать отпор, но в тот раз все обошлось, я только сказал шутнику, что наши дети мудрее нас, и, если мы не будем вдалбливать в них наши предрассудки, они никогда не повторят наших ошибок, и тогда никому и в голову не придут подобные глупости.

Сопровождавший нас «фиат» остановился метрах в пятидесяти от автостоянки, из него вышли два хорошо знакомых мне сотрудника контрразведки и направились в ближайшую пивнушку. Они знали: раз я приехал в конноспортивный клуб, это надолго, по меньшей мере часа на два, и всегда пользовались возможностью передохнуть и выпить пива за казенный счет, потому что посещение пивнушек во время слежки за объектом квалифицируется как оперативная необходимость, и в таких случаях расходы на пиво тоже относятся к категории оперативных. В этом смысле пассажирам «фиата» повезло гораздо больше, и я посочувствовал парню в светлой рубашке с галстуком, сидевшему в «ситроене», который сопровождал меня только на первой части маршрута и, таким образом, был лишен возможности выпить за казенный счет…

То, что мои соглядатаи никогда не заходили в клуб, а коротали время за кружкой пива в расположенной неподалеку пивнушке, не столько объяснялось тем, что они боялись себя расшифровать, сколько тем, что наблюдение за мной в самом клубе вели осведомители контрразведки из числа обслуживающего персонала. Это меня очень устраивало, потому что давало возможность в случае необходимости уйти из-под этого непрофессионального наблюдения. Делал я это очень просто: переодевался в спортивный костюм и кроссовки и убегал на пробежку. Бармены, конюхи, уборщики территории или кто там еще, сотрудничавшие с контрразведкой и имевшие задание следить за членами клуба, были привязаны к своему рабочему месту и бегать со мной не могли, а если бы и могли, самое большее, на что они могли рассчитывать, это продержаться за мной несколько сотен метров, потому что я бегал довольно быстро.