Автограф президента (сборник)

Поэтому отчет о вербовочном подходе будет отправлен в Центр не сразу, а небольшими частями, как детективный роман с продолжением, в течение нескольких сеансов связи, чтобы не вызвать у контрразведки никаких подозрений.

А пока всем моим руководителям ничего не оставалось, как набраться терпения и ждать, когда я перестираю свои вещички, приберу квартиру, высплюсь и утром в понедельник приду на работу. Сегодня же они узнают главное: первый этап мероприятия «Контакт» прошел нормально, и этого было достаточно…

Все дни между моей встречей с Диком и предстоящей встречей с Рольфом были заполнены какой-то бестолковой суетой.

Половина дипломатического состава посольства находилась в отпуске, нагрузка на всех оставшихся в стране возросла в несколько раз, и мне, помимо моих основных обязанностей по прикрытию, пришлось выполнять еще и обязанности вице-консула.

Работа в консульском отделе чем-то напоминает работу в пожарной команде: точно известно, что рано или поздно будет пожар, но что, где и когда загорится — неизвестно. Консульская работа не поддается планированию, вернее, поддается только в первом приближении, а в полном объеме спланировать ее никак нельзя.

Можно составить планы проведения каких-то организационных и профилактических мероприятий в советской колонии, предусмотреть сроки и объем работы с теми или иными документами, но как можно заранее спланировать различного рода чрезвычайные происшествия, автоаварии, задержания советских граждан полицией, смерти и многие другие мало или совсем неприятные дела, которыми приходится заниматься консульским работникам?

Каждый день, встав утром, сотрудник, работающий в консульском отделе посольства, предполагает заняться какими-то назревшими, неотложными делами, оформить какие-то документы, написать отчет или справку, а придя на работу, зачастую напрочь забывает о своих намерениях и начинает тушить очередной пожар.

Вот эта непредсказуемость консульской работы и является наиболее неприятной ее частью, особенно для тех, кто, вроде меня, занимается ею, как говорится, не корысти ради, а токмо для оправдания своего пребывания в стране, потому что любое происшествие надолго отвлекает от основной работы, сбивает с профессионального настроя на предстоящую операцию, да и вообще нарушает какой-то естественный ритм, который присущ хорошо поставленной разведывательной работе. К тому же руководство не хочет считаться с тем, каких больших затрат времени и сил требует консульская работа, и никаких ссылок на это, в случае отсутствия результатов в разведывательной работе, не признает.

Конечно, у консульской работы есть и большие преимущества, из-за чего консульские должности стали излюбленным прикрытием для разведчиков некоторых стран. Это и возможность бывать, а значит, и заводить знакомства в различных правоохранительных органах страны пребывания, и контакты с сотрудниками иностранных представительств и самых различных государственных учреждений, среди которых опять же попадаются и носители ценной информации, и определенное совпадение интересов основной и вспомогательной работы, поскольку и там и там приходится защищать своих граждан и обеспечивать их безопасность, правда, с помощью различных средств. Но проблем с консульской работой все же больше.

Вот и двадцатого числа мне с самого утра пришлось не столько заниматься подготовкой к встрече с Рольфом, которая имела особое значение для успеха всего мероприятия «Контакт», сколько разбираться с одним противным делом.

Утром в генеральное консульство пришла одна бывшая советская гражданка, которая лет пять назад решила остаться за границей. Ее история была печальна и поучительна, хотя, как я неоднократно убеждался, мало кого интересует чужой жизненный опыт. Правильно говорится, что разница между умными и дураками заключается в том, что умные учатся на чужих ошибках, а дураки на своих.

Так вот, пять лет назад эта женщина, тогда еще молодая девица, приехала в одну африканскую страну в качестве переводчицы в группу советских специалистов. Свой приезд она отметила тем, что заявилась к послу, преподнесла ему книгу с дарственной надписью своего папы — известного ученого-африканиста, и пыталась заручиться его покровительством. Посол принял ее довольно прохладно, потому что с ее папой лично знаком не был, подарки и прочие подношения, как и нагловатых девиц, не любил, и это, видимо, так сильно подействовало на сумасбродную дочь известного ученого, что через пару месяцев она спуталась с ливанским торговцем и собралась за него замуж.