Автономное плавание

– Кричи себе на здоровье. Максимум, что со мной сделают – вышвырнут отсюда вместе с тобой. Ты сможешь вернуться к Тибо и сказать, что встреча сорвалась оттого, что кто-то возмутился из-за шлепка по худой жопе. Сидеть! – искусством говорить почти не разжимая губ Виктор владел гораздо лучше своей собеседницы.

– Сидеть! – беззвучно приказал он пытавшейся вскочить девице. – Веди себя, как выглядишь, идиотка! Ровно на двадцать франков, и не сантимом больше. И не вздумай разевать рот, если не хочешь все испортить. Кивни, если поняла!

Девушка незамедлительно выполнила требование.

«Да, в сообразительности ей не откажешь…»

И в некоторой гибкости. Несмотря на резко изменившиеся обстоятельства, адаптировалась дамочка достаточно быстро, и… к тому же отпали последние сомнения – его пытались прощупать. Примитивно, по-дилетантски, а чего еще ждать от нынешних городских партизан, чьи наивысшие достижения лежат в области, квалифицируемой уголовным законодательством Третьей республики в диапазоне от банального хулиганства до индивидуального политического террора?

«Может, зря я стал их искать?»

* * *

Тогда, в квартире Виктора, Олег задержался до поздней ночи. План покушения на маршала обрастал деталями с ужасающей быстротой. Федорчук помнил, как в самом конце долгого разговора, когда сигаретный дым плотными слоями висел под потолком, не желая улетучиваться в приоткрытое, несмотря на прохладную погоду, окно, Ицкович неожиданно сказал:

– Как учат нас классики, будущее не за героями-одиночками, а за организациями. Рано или поздно нам придется искать если не соратников по борьбе за иное светлое будущее, то уж помощников по меньшей мере, – с явным отвращением, раздавив в пепельнице хрен знает какую по счету сигарету, Цыц грустно усмехнулся. – Вот только где их искать и кому?

– Да-а-а… – согласился Виктор, понимая, что этим «кем-то», похоже, придется быть ему. – Коммунисты отпадают по определению, особенно эти – коминтерновские. Связаться с ними – все равно, что сразу письмо в «Правду» написать. Открытое. Троцкисты? Пока не понимаю. Да и не люблю я Льва, свет Давидыча. С детства. Кроме того, у них своя немаленькая организация, и мы им в хер не уперлись.

Голова кружилась неимоверно. От табака и кофе. От осознания невозможности происходящего. И решение требовалось из той же оперы. Нечто настолько нестандартное, что никому – из желающих по той или иной причине подвергнуть анализу цепь мелких «странностей» и роковых «случайностей» в межвоенной истории Европы – и в голову не придет.

«Если только… – это было похоже на восход солнца, робкий, зимний. Вот-вот готовый скрыться за кромкой облаков. – Нет, бред какой-то… Да и не помнит Митенька там толком никого. Так, шапочные знакомства».

– Слушай, Олег… Тебе что-нибудь говорит фамилия Валуа? Не король ни разу. Бывший функционер «Аксьон Франсез»[68], из их левого крыла.

– Какой-то местный фашист? – нахмурился Олег, явно державший в памяти Шаунбурга некоторые актуальные имена и названия.

– В том-то и дело, что нет! – довольно улыбнулся Федорчук. – По молодости баловался национал-синдикализмом, но потом бросил это грязное дело и основал свою банду. Редкие, по правде сказать, отморозки. Частенько сходились стенка на стенку с «Парнями короля»[69] и бывшими соратниками…

– Вспомнил! – кивнул Олег. – Был такой, но про него давненько ничего не слышно… Вроде бы организация раскололась, часть самых буйных вообще в подполье ушла. Сгинули, короче. А отчего ты про них вспомнил? Или не ты?..

– Да, похоже, Вощинин был шапочно знаком с кем-то из этих политических хулиганов, и мнение о них у него сложилось вполне серьезное. Крепкие ребята, городские бойцы. На стреме постоять, в асфальт закатать – нормальные такие «торпеды», если что…

– А с идеями у них как? Не сдадут нас за программу партии?

– Коммунистов на дух не переносят, равно и нацистов. Либералы – злейшие враги. В общем – нормальные мужики. Среди них много ветеранов Первой мировой, бывших солдат и унтеров. Даже из Иностранного легиона кто-то есть…

– А контакты сможешь восстановить? Пароли, явки, условные знаки? Помнит твой «костюмчик»? – сразу же перешел к делу Олег.

– Думаю, если напрячься, вспомним… И подходы найдем, хоть и нелегко это будет. Только вот что, Олег… Если даже мы с ними и договоримся, до тринадцатого числа их привлекать не стоит. Сделаем все сами. Уж больно работа… – Федорчук долго не мог подобрать для «этого» подходящее слово: –…В общем, не для них пока работа. Дальше – будем поглядеть.

* * *

Память штука странная. Если рассказывать время проходит, мама не горюй! А если думать – мгновения и секунды. Когда Федорчук вновь посмотрел на сидящую напротив него «бабочку», он поразился произошедшим переменам в ее лице и внимательному взгляду, устремленному прямо на него.

– Что? Снова нравлюсь? Ну, так как насчет нескучного вечера?

Ответ девушки был неожиданным: