Автономность

– Где ты взял эту толстовку?

– Ее мне дали мальчики, у которых магазин секонд-хенда на Бродвее, – ответил он, а потом добавил, словно невзначай: – Они готовы дать мне работу. Я сказал, что вернусь с документами на права.

Это был хороший знак. Джек улыбнулась.

– У меня есть деньги, чтобы купить твою франшизу. А если захочешь учиться в университете, то Мед или Криш наверняка помогут тебе подать заявку. Создашь себе новую личность, и у тебя появится право заниматься другими видами работ.

– Я знаю, что ты уезжаешь и не хочешь брать меня с собой, – сказал Тризед с непроницаемым лицом.

– Здесь опасно. Мне нужно исчезнуть.

– Где еще ты получишь то, что могу дать я? – сказал он с сарказмом, словно уличный проныра, откидываясь назад и приподнимая край толстовки, чтобы показать плоский живот.

Она взъерошила ему волосы и через силу улыбнулась.

– МКС уже объявила меня в розыск как террористку.

Не обращая на нее внимания, он уставился на мобильник. Его пальцы дергались, словно он набирал сообщение. Может, так оно и было.

– Я оставлю тебе деньги, которых хватит на месяц. Наверняка ты сможешь поселиться у Мед. Кровать ей все равно не нужна. – Она наклонилась, чтобы поцеловать его, и он целомудренно чмокнул ее в губы.

– Уверена, Криш не станет забирать у тебя этот мобильник. Поставь на нем защиту, и я переведу тебе деньги.

– Ладно. – Казалось, он смирился со своей судьбой. – Спасибо за приятно проведенное время. Было весело.

Она поднялась по лестнице в «Свободную лабораторию», рассеянно заглянула в почту и увидела сообщение от Тризеда.

И спасибо, что убила козла, у которого я был в рабстве.

На секунду ее переполнили сильные, противоречивые чувства – к Тризеду, к людям, которых давно не стало. Затем дверь у нее за спиной закрылась, и Джек заставила себя смотреть на лабораторные столы. Любит она Тризеда или просто думает, что с ним приятно трахаться, – это не важно. Все равно она не могла ничего изменить.

К счастью, Мед отвлекла ее новостями из Йеллоунайфа. Оказалось, что «реткон» действует невероятно быстро: всего через несколько часов три пациента, не получавших плацебо, перестали стремиться к деятельности, связанной с привыканием, и снова стали принимать пищу. У них остались обрывочные воспоминания о последних днях, но дополнительных когнитивных проблем у них не обнаружили.

Робот хотел рассказать Джек больше о действии «реткона» на мозг пациентов, а Дэвид – об улучшениях, которые он внес в документацию незапатентованных препаратов. Но прямо сейчас Джек была не в состоянии их слушать. Проект «Реткон» был полностью открытым, и поэтому она могла следить за их успехами на сайте «Свободной лаборатории».

Мед согласилась присмотреть за Тризедом, а Криш поручил сисадмину дать Тризеду полный доступ к мобильнику.

Так что у Тризеда есть, по крайней мере, два друга, на которых он мог положиться.

Эта мысль успокаивала Джек, пока она выводила машину на шоссе. Садящееся солнце повсюду создавало длинные темные скелеты из теней, которые казались почти комически угрожающими. По обеим сторонам от дороги стояли идеально свернутые рулоны проса; они ждали, когда их погрузят в вагоны и превратят в топливо. На густых кустах все еще виднелись темные грозди кислых саскатунских ягод. Воздух был теплый, но не пыльно-горячий, а небо казалось прозрачной и жесткой синевой, которую слегка смягчали холмы по краям. Этот вид заставил Джек – возможно, уже в тысячный раз – задуматься о том, почему люди называли Саскачеван плоским.

Город исчез, и впереди ждала только дорога.

14: Другое, истинное «я»

12 июля 2144 года

Когда мозг Элиаша с треском перешел в режим бодрствования, его тело попыталось убить Паладина. Все еще сонный и напуганный, Элиаш дернулся, чтобы включить оборонительный периметр, затем яростно схватил робота за шею. Они сползли на край крошечной кровати, и она затрещала под их весом. Элиаш не мог задушить Паладина, но в ответ на любое движение периметр Элиаша создаст мощный электрический импульс, который мог нанести ущерб боту. Паладин застыл; его голова находилась на одном уровне с головой Элиаша, датчики анализировали микроскопические изменения в лицевых мышцах человека, чтобы определить, когда истерия пойдет на спад.

– Элиаш, я уже проанализировал препарат, который Фрэнки ввела в твой организм, – в конце концов произнес Паладин. – Его создатели позаботились о том, чтобы он не обладал долгосрочным эффектом и не вызывал зависимости. Более того, он содержит элемент, благодаря которому большинство людей не будут стремиться принять его еще раз.

Содрогнувшись, Элиаш убрал руки с шеи Паладина и отключил оружие.

– Твою мать. Извини, дружище, – прошептал он. – Я знал, что может произойти что-то подобное, и должен был тебя об этом предупредить. – Он сел, прижимаясь потной спиной к стене и тщательно выбирая положение позади все еще лежащего Паладина. – Очень хочется пить.