Автор, ножницы, бумага

Вам просто нужно дать мозгу совершить работу: отобрать самое интересное по каждому пункту плана и записать это в тех выражениях, которые пришли на ум. То есть как бы вы рассказывали устно. Без купюр и олитературивания. Пишите как думаете.

Тренировка номер два

Нужна на случай, если возникли проблемы с самим переносом рассказа из головы на бумагу.

Есть такое слово – нарратив. Оно означает ваш личный, оригинальный способ рассказывать. Сцеплять слова, образы и смыслы в таком порядке, а не в другом.

Существует один эффективный способ нащупать нарратив – рассказывать вслух. Формулировать в уме все точнее и точнее. Становиться рассказчиком со все более узнаваемым стилем. Чувствовать, что с каждым разом все легче импровизировать, упаковывать мысли и факты в необычные и при этом внятные формулировки.

Когда устная речь польется рекой, самое время ее проверить и записать. Вы зовете на кухню умеющего слушать и поддерживать беседу друга, родственника, кого угодно. Незаметно включаете диктофон и рассказываете ему вашу статью, или главу из книги, или питч инвестору (легенду компании для аналитиков или журналистов). По ходу дела следите за реакцией слушателя, а после – включаете запись. Удачные куски из нее можно вставлять в текст. Чтобы не тратить время, установите программу перевода звучащей речи в текст, например Real Speaker.

Тренировка номер три – техническая

Вы слишком быстро говорите и медленно пишете? Это может испортить весь эффект. Вам или придется всегда прибегать к наговариванию текста, или научиться методу слепой быстрой печати. Идеальный вариант – записывать за голосом, который звучит в голове.

Да, автор немного похож на безумца, которому внутренний голос отдает приказы. Просто вы управляете этим голосом, тренируете его, и тогда он начинает работать на вас. Вы заметите, что умение ярко формулировать годится и для выступления на публике, и для общения с бюрократами, и для решения других жизненных проблем. Кроме того, описанный метод развивает EQ (Emotional Quotient) – эмоциональный интеллект. Постепенно самый закоренелый интроверт перестанет бояться своего голоса и станет легче относиться к установлению социальных связей.

Как здорово! Классные способы! Однако радоваться рано. Сами по себе эти тренировки не спасут от прокрастинации. Вы можете прекрасно натренировать внутреннего рассказчика, научиться без купюр переносить его голос на бумагу и не останавливать мозг, выбирающий самое интересное. Но в момент, когда вы выкроили себе три часа на текст, вас накрывает апатия. Да, у вас что-то крутится перед глазами – отдельные формулировки, подробный план, – но мозг начинает лениться. Вы открываете Facebook, начинаете кликать по ссылкам. Или подходите к окну, прижимаетесь лбом к стеклу и смотрите на дом напротив. Или обновляете почту, будто вот-вот придет письмо, что вы выиграли миллион в лотерею.

Что делать?

Письмо с выигрышем никогда не придет, если вы не будете бороться. Труд автора часто напоминает перенос мешков с углем: устаешь, все движения происходят через силу, требуется напряжение (хотя умом вы понимаете, что рассказывать надо, расслабившись и позволив мозгу делать работу за вас). Более того, только регулярно побеждая прокрастинацию, писатель начинает ценить те дни, когда пишется «само собой».

Поэтому преодолеваем лень. В интернете можно найти, терпеливо погуглив, не менее 20 способов борьбы с прокрастинацией. Но, как показывает моя 15-летняя практика автора и редактора, работают лишь два.

Способ А заключается в том, чтобы заранее посчитать, сколько тысяч знаков вам надо написать за сегодня, – и, когда прокрастинация опутает вас, начать писать сколь угодно скучно, но по подробному плану. Через силу, упорно – и при этом без литературной обработки, просто пишите, что вы думаете по данному поводу. Такой внутренний монолог без купюр.

Это занятие само по себе подводит электроды к мозгу, и через какое-то время он заискрит. Надо просто потерпеть.

Например, однажды я готовился выступать на конференции Media Makers с небольшой лекцией о судьбе длинных историй в новых медиа и наговорил такой текст, отдельные сентенции в котором оказались понятны только автору (и это нормально, поскольку это была именно «рыба»).