Читаем Авторская песня 90-х (Сборник песен с гитарными аккордами) полностью

И мы, встречаясь с ним на ленточках дорог Не ведая бредем, с Пьеро почти-что рядом. Что только он подрос, напялил свитерок И стер с лица сурьму, белила и помаду,

Но сбросив мишуру фигляра и шута В нем корчится душа, огромная, живая. И полночью, когда с улыбкою у рта Людские души спят, душа Пьеро пылает.

И на ее огне он стряпает стихи И дремлет на плече у розоватой зорьки. Рука его крепка, глаза его сухи, А строки на бумаге солоны и горьки.

Но утро настает и сумку как суму, Закинув за плечо, он скатится с порого. И все же я, представь, завидую ему, И все же я, поверь, иду его дорогой.

- Чудо.

Dm Белые дороги, белые дома. Зима!

Gm Белые дома стоят из снега терема.

C Для детей они спустились с неба, F B Мы-то знаем, что они из снега, Gm A Мы-то с вами не сошли с ума.

В сны бы нам влететь, проникнуть хоть на полчаса, Чудо обитает в чаще леса, Чудо проживает в глубине Лох-Несса, Чудо проникает в чудеса.

Dm G В синих гималайских снегах,

C F Бродит чудо на лохматых ногах,

B Gm Бродит чудо, оставляя следы,

A Семидесятого размера.

А за ним мелькает Икар, Льется в небе голубом река, И стремительно плывут облака

A Dm Очень похожие на блюдца.

A Dm Жалко, что они не бьются.

Сказки улетели, улетели. Но... Сказкам никогда не поздно распахнуть окно. Только Вы аршином мир не мерьте, В то, что мы поверили давно. Чудо! Чудо! Чудо!

Вечный дом для людей магнит Чудо Атлантиды дразнит и к себе манит, Словно бы ракета перед пуском, Огненное чудо над тайгой Тунгусской, Свой секрет уже сто лет хранит.

Сказки позабыты, сказки устарели, но В сказку никогда не поздно распахнуть окно. Только вы аршином мир не мерьте, Только вы поверьте, только вы поверьте В то, во что не верите давно.

--------------------------------------------------------------------------

Last-modified: Sun, 24-Nov-96 08:57:22 GMT

Разных авторов стихи и песни.

Анатолий Иванов? В кузнице.

Красное и черное. О поэтах.

Валерий Боков. Река с простым названьем жизнь

Валерий Боков. Даже книги все на всей земле прочтите

Борисов. Почтовый фургон.

Dm Am Dm Am Пока есть почта на планете, она соединяет нас.

C G C G Я нарисую на конверте твой адрес город Арканзас.

Dm Am Dm Am И выбрав случай подходящий, зайду на почту все равно.

C G C G И опущу в почтовый ящик свое последнее письмо...

Пр: Am E7 Am E7 Am

Звенят, звенят подковы. Летит фургон почтовый.

C F C Dm G

И почтальоны снова доставят почту в срок.

C G C

От перегона к перегону несутся взмыленные кони.

F C Dm F E Am

Летят почтовые фургоны по пыльным ленточкам дорог.

C G E7 Am G Am

g a g f g e d e a g a

Мы были вместе так недолго, а расставались навсегда. И закружила нас дорога по незнакомым городам. Я на Аляске, ты в Чикаго, и между нами континент. Без почты нам не сделать шага, не получить с письмом конверт.

Пр.

А мы ни в чем не виноваты. Я все равно найду тебя. По всем Соединенным Штатам, куда б не бросила судьба... Я вновь живу на побережье, но даже через столько лет, Зайду на почту, как и прежде, и запечатаю конверт...

Пр.

Игорь Бикерман. Прощай Москва.

Am Hm7 E7 Am Hm7 E7 Am Hm7 E7 Am Hm7 E7 Засыпают листвою Москву тополя. Затянуло сентябрь пеленою дождя.

A7 По полям площадей бродит мутный поток,

Dm Dm7+ Dm7 выбирая то север, то юг, то восток,

F7+ Am Hm7 B7+ E7 Am только дворников вальс закружил по стеклу, нагоняя тоску...

F7+ Am Hm7 B7+ E7 Am Только дворников вальс закружил по стеклу, нагоняя тоску.

Am Dm7 F7 E7 Пр: Прощай Москва, с тобой остаются мои следы.

Am Dm7 F7 E7

Прощай Москва, судьбой нам иные даны пути.

C B7+ Am F7

Прощай Москва, когда опустеет мой дом, замолчат голоса...

B7+ Hm7 E7 Am

Снежным шарфом зима, летней пылью жара - все без меня.

На Таганке затор без часов и границ. Закурил беломор молчаливый

таксист. Только счетчик стучит, да бегут по стеклу капли злого дождя и старик на углу прячет голову в плащ и погода хоть плачь, полоса неудач... Прячет голову в плащ и погода хоть плачь, полоса неудач.

Пр.

Морозов, Рубцов. В горнице.

C G C G7 C F G В комнате моей светло. Это от ночной звезды. C DmG7 C F G7 C Матушка возьмет ведро молча принесет воды. C DmG7 C F G7 C Матушка возьмет ведро молча принесет воды.

Красные цветы мои в садике завяли все. Лодка на речной мели скоро догниет совсем.

Дремлет под моим окном ивы кружевная тень. Завтрас у меня под ней будет хлопотливый день.

Буду поливать цветы. Думать о своей судьбе. Буду до ночной звезды лодку мастерить себе.

Морозов ? Не покинь меня

Am Dm Am Зорька алая, зорька алая, губы алые,

Dm G7 C А в глазах твоих - а в глазах твоих - неба синь. Gm A7 Dm G7 C Ты любовь моя, долгожданная. Dm Am E7 Am Не покинь меня, не покинь меня, не покинь. Gm A7 Dm G7 C Ты любовь моя, долгожданная. Dm Am E7 Am Не покинь меня, не покинь меня, не покинь.

По плечам твоим спелым колосом льются волосы, Только голову, только гголову запрокинь. Своей нежностью, своим голосом, Не покинь меня, не покинь меня, не покинь.

Всех милее мне всех нужнее мне стала ты, Даже каплей своею нежности не остынь. Через сотни лет, через тысячи Не покинь меня, не покинь меня, не покинь.

Роман Майоров. Жар-птица костра.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Сибирь
Сибирь

На французском языке Sibérie, а на русском — Сибирь. Это название небольшого монгольского царства, уничтоженного русскими после победы в 1552 году Ивана Грозного над татарами Казани. Символ и начало завоевания и колонизации Сибири, длившейся веками. Географически расположенная в Азии, Сибирь принадлежит Европе по своей истории и цивилизации. Европа не кончается на Урале.Я рассказываю об этом день за днём, а перед моими глазами простираются леса, покинутые деревни, большие реки, города-гиганты и монументальные вокзалы.Весна неожиданно проявляется на трассе бывших ГУЛАГов. И Транссибирский экспресс толкает Европу перед собой на протяжении 10 тысяч километров и 9 часовых поясов. «Сибирь! Сибирь!» — выстукивают колёса.

Анна Васильевна Присяжная , Георгий Мокеевич Марков , Даниэль Сальнав , Марина Ивановна Цветаева , Марина Цветаева

Поэзия / Поэзия / Советская классическая проза / Современная русская и зарубежная проза / Стихи и поэзия
Собрание сочинений. Т. 4. Проверка реальности
Собрание сочинений. Т. 4. Проверка реальности

Новое собрание сочинений Генриха Сапгира – попытка не просто собрать вместе большую часть написанного замечательным русским поэтом и прозаиком второй половины ХX века, но и создать некоторый интегральный образ этого уникального (даже для данного периода нашей словесности) универсального литератора. Он не только с равным удовольствием писал для взрослых и для детей, но и словно воплощал в слове ларионовско-гончаровскую концепцию «всёчества»: соединения всех известных до этого идей, манер и техник современного письма, одновременно радикально авангардных и предельно укорененных в самой глубинной национальной традиции и ведущего постоянный провокативный диалог с нею. В четвертом томе собраны тексты, в той или иной степени ориентированные на традиции и канон: тематический (как в цикле «Командировка» или поэмах), жанровый (как в романе «Дядя Володя» или книгах «Элегии» или «Сонеты на рубашках») и стилевой (в книгах «Розовый автокран» или «Слоеный пирог»). Вошедшие в этот том книги и циклы разных лет предполагают чтение, отталкивающееся от правил, особенно ярко переосмысление традиции видно в детских стихах и переводах. Обращение к классике (не важно, русской, европейской или восточной, как в «Стихах для перстня») и игра с ней позволяют подчеркнуть новизну поэтического слова, показать мир на сломе традиционной эстетики.

Генрих Вениаминович Сапгир , С. Ю. Артёмова

Поэзия / Русская классическая проза
Собрание сочинений. Том 2. Мифы
Собрание сочинений. Том 2. Мифы

Новое собрание сочинений Генриха Сапгира – попытка не просто собрать вместе большую часть написанного замечательным русским поэтом и прозаиком второй половины ХX века, но и создать некоторый интегральный образ этого уникального (даже для данного периода нашей словесности) универсального литератора. Он не только с равным удовольствием писал для взрослых и для детей, но и словно воплощал в слове ларионовско-гончаровскую концепцию «всёчества»: соединения всех известных до этого идей, манер и техник современного письма, одновременно радикально авангардных и предельно укорененных в самой глубинной национальной традиции и ведущего постоянный провокативный диалог с нею. Во второй том собрания «Мифы» вошли разножанровые произведения Генриха Сапгира, апеллирующие к мифологическому сознанию читателя: от традиционных античных и библейских сюжетов, решительно переосмысленных поэтом до творимой на наших глазах мифологизации обыденной жизни московской богемы 1960–1990-х.

Генрих Вениаминович Сапгир , Юрий Борисович Орлицкий

Поэзия / Русская классическая проза / Прочее / Классическая литература