Автостопом по науке. 70 фактов из истории великих открытий

44-метровый дирижабль (а это слово в переводе с французского и означает «управляемый») с оболочкой объемом 2500 кубометров оторвался от поверхности Парижского ипподрома 24 сентября 1852 года. Управлял «управляемым» сам Жиффар.

Ему удалось подняться на 1800 метров, продемонстрировать маневренность аппарата, развороты, но вот против ветра двигаться он все-таки не смог, трех «лошадок» не хватило. Тем не менее принципиальная возможность управляемого полета человека в воздухе была показана, да и 27-километровый контролируемый полет от Парижа до Эланкура говорит сам за себя (несмотря на то что обратно вернуться Жиффар не смог).

Любопытный факт: пилот дирижабля должен был одновременно работать и собственно пилотом, и кочегаром. Аппарат-то был одноместным, так что приходилось крутиться.

Нужно сказать, что работа над дирижаблем принесла Анри Жиффару не только славу, но и материальный достаток. В ходе работы над машиной он изобрел паровой инжектор – вид струйного насоса, который подает воду в паровые котлы. Анри запатентовал его в 1858 году и стал очень богатым.

В связи с этим изобретением нужно развеять один миф. Во многих источниках (в том числе в российской Википедии) путают Анри Жиффара, изобретателя парового инжектора, и его младшего брата Поля – изобретателя пневматического ружья, стрелявшего силой сжатого воздуха. Это разные люди, хотя и родственники, и оба так или иначе работали с газами и были изобретателями.

В 1855 году Жиффар построил новый дирижабль, двухместный, объемом 3700 куб. метров при длине 70 метров и диаметре 10 метров. Его двигала более мощная паровая машина, а экипаж состоял уже из двух человек. Его испытания прошли частично успешно: во время полета оболочка стала выскальзывать из сетки, и гондола должна была вот-вот упасть на землю, но пилоты успели посадить дирижабль.

Располагая большими деньгами, Жиффар разработал новый проект – огромный дирижабль объемом 220 000 кубометров, длиной 600 метров и скоростью 72 километра в час. Паровая машина должна была питаться от двух котлов, топливом для одного из которых служил керосин, а для другого – газ из оболочки дирижабля.

Но этим планам не суждено было сбыться: у изобретателя стремительно падало зрение. Он не захотел мириться с таким состоянием дел, так что он написал завещание, в котором все свое немалое состояние оставлял французской нации на научные и гуманитарные цели, и 14 апреля 1882 года покончил с собой, отравившись хлороформом.

Идею его «большого» дирижабля, кстати, развил наш соотечественник, Константин Эдуардович Циолковский, а применил на практике, создав первый летающий дирижабль жесткой конструкции, немец, граф Цеппелин.

Алексей Паевский

64 Розеттский камень преткновения

27 сентября 1822 года считается датой рождения науки, которую впоследствии назвали египтологией. В этот день в Париже Жан-Франсуа Шампольон – молодой профессор и член-корреспондент Академии надписей и изящной словесности (тогдашнее ученое собрание, объединявшее гуманитариев, занимающихся историей, археологией и языкознанием) сделал в академии доклад, в котором заявил о том, что ему удалось прочитать иероглифы, выбитые на знаменитом Розеттском камне (см. раздел «Иллюстрации»).

Египтолог окончательно понял как устроены египетские иероглифы, всего неделей раньше, 14 сентября. Утром того дня он получил от приятеля письмо с изображением иероглифической надписи, найденной в Абу-Симбеле. Сопоставив то, что ему удалось выяснить о надписях, выбитых на Розеттском камне, он понял, что иероглифы можно читать. И главное – понял, как.

Напомним, что Розеттский камень представляет собой монолитную плиту из черного базальта, на которой египетские жрецы выбили три идентичных по смыслу текста, но разными письменами – один был древнегреческим, два других написаны иероглифическим письмом и так называемым демотическим, – упрощенным вариантом иероглифического письма. Плиту случайно нашли близ городка Розетта (ныне Рашид) солдаты Наполеона во время Египетского похода в 1799 году. И если демотическое письмо еще можно было когда-нибудь расшифровать, то насчет иероглифического текста такой надежды ни у кого не было – считалось, что египетские иероглифы есть знаки-символы, смысл которых давно утерян и, стало быть, их нельзя будет прочитать никогда.

Шампольон считал иначе. С раннего детства он проявлял экстраординарные способности к языкам, а поскольку старший брат его, Жак-Жозеф, увлекался историей Древнего Египта и его письменностью, это увлечение перешло и к младшему брату.

О находке Розеттского камня Жан-Франсуа узнал тогда же, когда он был обнаружен. Как ученый вспоминал, он прочитал о находке в журнале еще в девятилетнем возрасте. И уже тогда, услышав, что расшифровка его иероглифов невозможна, во всеуслышание объявил в школе, что обязательно прочтет их. По-настоящему же заниматься артефактом он начал лет на десять позже – во всяком случае, именно тогда он начинает обсуждать Розеттский камень в переписке с братом.