Автострада запредельности

Маркеры начала въезда уже появлялись на дороге. Тут они были сделаны в виде металлических столбов, покрашенных белым, по обе стороны Космострады. Строители Космострады не ставили их – это местное население решило таким образом отмаркировать, где именно начинается полоса, на которой опасно отклоняться от прямой линии или останавливаться. Там, дома, в земном лабиринте, да и в большей части лабиринтов, где мне приходилось бывать, маркеры были более тщательно выполнены – мигающие огни, голограммы и всякое такое.

Я проверил инструменты и приборы слежения. Все выглядело так, как надо.

Как раз в тот момент, когда я перевел глаза, чтобы посмотреть на тот сигнал, который мигал желтым, он внезапно замигал ярко-красным.

– Джейк, – тихо сказал Сэм.

– Вижу. Слишком поздно останавливаться. Черт…

– Нашел время…

– Что-нибудь случилось, Джейк? – спросил Джон.

– Да так, мелочи. С нами все будет в порядке.

Я на это честно и яростно надеялся. Красный огонек не означал, что колесо совсем отказывается слушаться – как мы говорим, засахаривается. Это означало бы, что с ним происходит мгновенная кристаллизация, которая превращает покрытие сверхмощного сцепления в белый плотный порошок. Однако это грозило нам в любой момент. Может быть, прямо сейчас. Может быть, через два дня. Невозможно было предсказать.

Мы пролетели мимо маркеров въезда и мчались к первой паре цилиндров. Коридор безопасности, узкая полоса земли, обрамленная широкими белыми полосами, разворачивалась перед нами. Попробуй только пересеки одну из этих линий – и ты покойник. Тяжеловоз трясся и стонал, пойманный в тонко сбалансированные гравитационные паутины вокруг нас.

– Держи ее ровнее, Джейк, держи машину! – предупредил Сэм. – Будь готов к тому, что резко занесет вправо.

Тяжеловоз задрожал и подбросил нас на сиденьях.

– Тяжелый портал, – откомментировал Сэм. – Просто нам так везет.

Я почувствовал рывок невидимой руки, которая потащила тяжеловоз влево. Я поправил движение, вдруг рука отпустила нас, отправив по инерции резко в противоположную сторону. Но в этих вопросах я был ветераном. Я не стал преувеличенно реагировать, не поворачивал руль бессмысленно резко. Портал был немного суровым, но нам попадались и похуже. Если только роллер нас не подведет.

Цилиндры промаршировали мимо нас, словно процессия темных монументов. Между ними – я знал, но не мог посмотреть – вид всей равнины исказился, словно в зеркалах комнаты смеха.

Это была работа гравитационных полей.

Впереди был сам выход, расплывчатое пятно пустоты, которое сидело как бы верхом на дороге. Мы помчались прямо туда.

2

Мы проскочили.

Больной роллер все еще не сделал нам пакости, был чист и нетронут, но красное предупредительное миганье осталось на панели управления по-прежнему. Я выключил приборы слежения. Потом сбросил скорость до пятидесяти километров в час, снял свои аварийный шлем с полки позади сиденья и надел его. Я редко надеваю его, хотя положено его носить. Эта штука нечто большее, чем просто шлем безопасности: там есть субмикронные микросхемы почти на все случаи жизни – компьютерные, коммуникаторные, даже телеоператорная энцефалоподпрограмма, хотя остальную начинку я так и не купил. Мне больше нравится управлять машиной, когда я могу руками ее чувствовать. Мысль о том, что можно сидеть и управлять машиной просто своим капризом или альфа-волнами, заставляет меня нервничать.

Мы прибыли в мир, который совсем не был похож на родные джунгли дома у Винни, и мне стало казаться, что ее поэма путешествия содержит какие-то неточности, пока Космострада не вылетела с высокого плато, на котором мы были, и не стала вилять по сумасшедшим поворотам, снижаясь на равнину через горы. Я беспокоился насчет роллера, проходя повороты буквально на черепашьей скорости, мне не хотелось переключать сцепление роллеров с дорогой на большую величину, я все время помнил про то, что у нас неисправный роллер. На полной скорости и максимальном сцеплении с дорогой я пролетел бы туда с ревом на восьмидесяти километрах в час, но это означало бы, что у меня явно не все дома.

Лес был роскошным, но не тропическим. Деревья немного напоминали земные, но на расстоянии, однако листва была радикально другой, а цвета варьировали от глубокого бирюзового цвета до яркого аквамарина, причем кое-где в них вплетались краски алые и розовые, поэтому глаза не знали, какую длину волны принимать первой, и можно было окосеть, просто глядя на все это великолепие.

Однако у меня почти не было времени смотреть. Повороты становились все круче и забористее, и у меня были полные руки работы. Все остальные таращились из иллюминаторов, восторгаясь странной планетой необычных цветов.

Я заметил, что деревья были огромные, толстые прямые стволы возносились к небесам почти на сто метров.

– Замечательная страна для добычи древесины, – сказал Сэм.