АЗ ЕСМЬ

Моисей, носитель высшей культуры современного ему Египта, не сомневался, что данное ему необычным образом откровение исходит от Того, Кто сотворил мир, — видимый и осязаемый и невидимый-умопостигаемый. Именем открывшегося ему «ЯХВЕ» он привлек еврейский народ последовать за ним. Новое возвышенное познание дало ему чрезвычайное могущество. Именем «ЯХВЕ» — «АЗ ЕСМЬ» — он совершил многие дивные дела, исполнил исключительно важную миссию. Ему заслуженно принадлежит неумирающая слава возвести человечество на высоту более истинного познания о Вечном. Его вера была еще выше колебаний: своим повелениям он приписывал достоинство исходящих свыше — все делалось во Имя и Именем открывшегося «АЗ ЕСМЬ». Страшно Имя сие по своей силе и власти. Оно — святое, божественное. В нем выражено познание о Том, благоволению Которого обязано все сущее в беспредельном для нас космосе. Как действие, от Бога исходящее, Имя сие заключает в себе нетварную энергию Вседержителя, «АЗ ЕСМЬ СЫЙ»: «Я — персональный Абсолют и Перво-Бытие, бездна щедрот, человеколюбивый Владыка, Царь царствующих. Никого и ничего нет, что было бы прежде Меня или после Меня: Я — Безначальное Начало и Бесконечный Конец». Сие Имя — есть первый прорыв в живую вечность для человека, первый Свет познания ничем и никем не обусловленного Бытия как «АЗ ЕСМЬ», как Персоны.

Моисей, исполин истории нашего мира, извел еврейский народ из «египетского рабства», являющегося образом всех бывших и современных форм неволи. Во время шествия по пустыне обнаружилось, что выведенный им примитивный народ номадов не был готов для восприятия столь великого Света, несмотря на многие чудеса, совершившиеся пред их глазами. Особенно ярко сказалось их маловерие, когда они подступили к границам Обетованной Земли. Последовало решение: все, выросшие в египетском мировоззрении, должны лечь костьми в пустыне. Они не войдут в Новый Мир: «за неверие» (ср. Евр. 3, 16–19). За долгие годы странствий в пустыне Моисей приготовит новое поколение к большему разумению о Невидимом, но Всесодержащем Своею дланью.

Мы чтим необычайный гений Моисея особенно еще и за то, что он постиг данное ему откровение как воистину подлинное, от Бога, но в то же время он понимал, что не воспринял его во всей полноте: нечто осталось сокровенным. Он поет: «Вонми, небо, и возглаголю, слушай, земля, слова уст моих». Параллельно с этим он искал более полного познания, взывая к Богу из глубины: «Открой мне путь Твой, дабы я познал Тебя... Покажи мне славу Твою... Яви мне Тебя Самого... Дай мне разумно увидеть Тебя» (Исх. 33, 13 и далее, по Септуагинте). Моисей был услышан, но получил ответ в пределах силы его: «Я проведу пред тобою всю славу Мою, и провозглашу Имя Мое ЯХВЕ пред тобою... и когда будет проходить слава Моя, Я... покрою тебя рукою Моею... и когда сниму руку Мою, ты увидишь Меня сзади, Лицо же Мое НЕ ЯВИТСЯ ТЕБЕ...» И сказал Господь Моисею: «Я воздвигну им Пророка из среды братьев их, такого, как ты, и вложу слова Мои в уста Его, и Он будет говорить им все, что Я повелю Ему; а кто не послушает слов Моих, которые Пророк тот будет говорить Моим Именем, с того Я взыщу» (Втор. 18, 15–19).

Весь Израиль, согласно сему Завету, жил под знаком ожидания того Пророка, о котором писал Моисей (Ин. 5, 46); Пророка по преимуществу (Ин. 1, 21); Мессию, Который, «когда придет, то возвестит им все» (ср. Ин. 4, 25). И прочие пророки Ветхого Завета жили ожиданием и возвещали грядущего Христа: и мы слышим их вековой стон: прииди, «живи с нами», дабы мы познали Тебя. «Се, Дева во чреве приимет и родит Сына, и нарекут имя Ему: Эммануил, что значит: с нами Бог» (Мф. 1, 23; Ис. 7, 14).

И Долгожданный пришел, но совершенно неожиданным образом: «Мария... родила Сына своего Первенца... и положила Его в ясли; потому что не было места в гостинице» (Лк. 2, 7). «Се, Ангел Господень является во сне Иосифу и говорит: встань, возьми Младенца и Матерь Его, и беги в Египет, и будь там, доколе не скажу тебе: ибо Ирод станет искать Младенца, чтобы погубить Его» (Мф. 2, 13). «Пришел», но в крайней нищете и с первых дней гонимый.

Его явление в нашей плоти есть центральное событие и высший смысл всего мироздания. Он не отверг прообразов Ветхого Завета, но оправдал их, раскрыв в них Божественный план. Всему, что было в Законе Моисеевом и в огненных пророческих словах, Он сообщил новые измерения: универсальные, вечные. Ветхий Завет, заключенный с «избранным народом», был светом предрассветным: самое солнце еще не показалось. Новый же Завет есть солнце в зените, совершенное Откровение об образе Божественного Бытия, отразившееся на судьбах всего мира и каждого из нас; новая эра в истории человечества: все приняло иной характер, иной восход.