Аз есмь Софья_3_СИ (07.07.16)

- потому нам стоять долго и нельзя. Захватили, гарнизон оставили - и вперед! Ниеншанц мне тоже надобен! А потом шведы утрутся. Две крепости мои, на реке корабли - мои, пока они прежнее влияние восстановят - много водички утечет.

- Нам бы потом тут еще пару крепостей отстроить.

- Будут деньги - будет стройка. Сам знаешь, мы в эту войну вложились...

- И не только в эту.

Ване ли не знать, когда половина счетных листов через его руки проходила. И больше бы повисло, но Софья придала в помощь царевичевых воспитанников - и дело двигалось все легче.

Фактически, Иван и был королевским казначеем, жестко проверяя все траты и находя воров. А сам воровать...

Он не воровал. Ему это было просто неинтересно, да и не нужно.

К чему?

И так богат - за семь жизней не потратить.

- Сколь там гарнизона?

- Человек семьсот. И пушек в достатке.

- Справимся.

- Еще как. И пойдем дальше воевать шведов. Мне нужна Русь, на которой люди будут жить, а не выживать, от набега к набегу. Моим детям ей править... вы-то скоро озаботитесь?

- Сам сначала оженись, а потом уж чужих детей считай, - отшутился Иван.

- Куда я денусь... Надо. Царский венец, шапка Мономаха. Почему я не родился крестьянином?

Вопрос был чисто риторическим, так что Иван предпочел вернуться к карте и потыкать грифелем.

- Сюда будешь пушки ставить?

- Вот сюда и сюда...

Обсуждение затянулось до поздней ночи, но друзья принимали это как должное. Там, где чужими жизнями будет оплачена любая твоя ошибка - никакого времени на планирование не жалко. Люди - вот главный ресурс, остальное - мелочи.

***

Людовик с отвращением смотрел на Великолепную Атенаис. Да, в кои-то веки он не хотел эту женщину.

Сейчас она его... бесила одним своим существованием!

Своей гордостью, заносчивостью, да просто тем, что подставила его! И даже не раскаивается, это-то он видит! Изображает скорбь, и талантливо изображает, но не раскаивается.

- Сир, я счастлива...

- Прекратите, маркиза, - оборвал ее король.

Атенаис изумленно замолчала. Никогда еще Луи не говорил с ней так. раздраженно-досадливо, словно на.... мелкое насекомое, которое осмелилось осквернить его корону.

- Сегодня к нам прибыл папский легат. Он требует выдать вас.

Атенаис не смогла справиться с собой. Ахнула, поднесла руку к горлу. Жемчугов на этом горле хватило бы корабль построить. Может, даже и не один.

- Сир...

- Я сказал ему, что это невозможно.

- благодарю вас, сир!

Вот теперь Атенаис искренне упала высокородному возлюбленному в ноги. Чего ей хотелось меньше всего - так это оказаться в жадных руках папского легата. Знала она,, чем это кончится. Допросят, выпотрошат, как рыбу - и она будет гнить в какой-нибудь темнице, где у тюремщика и соломы не допросишься.

Ну как она могла быть такой неосмотрительной!?

Но ля Вуазен обещала... и может быть, даже сдержала обещание? Ведь король ее не отдает?

Увы, подняв голову, Атенаис увидела тот же безразличный взгляд.

- Мы не отдадим мать своих детей в руки папы римского, - произнес Людовик. - Но мы отдадим ее в руки Бога.

ЧТО!?

Женщина замерла. Не ослышалась ли она!?

Но как...

- Сегодня вы будете сопровождены в один из монастырей. Настоятельница которого абсолютно предана короне. Там вы будете жить в уединенной келье, а впоследствии примете постриг.

- Ваше величество!!! Смилуйтесь!!!

Вопль, вырвавшийся из груди Атенаис, слышали, наверное, в Гаскони. Он растрогал бы даже крокодила, но у того было сердце. У короля же...

- Вы слышали нашу волю, маркиза.

Атенаис еще пыталась цепляться за ноги любовника, умолять, что-то лепетать, но...

Бесполезно. Вошедшие в кабинет люди ла Рейни подхватили ее, словно тюк с грязным бельем и поволокли к закрытой карете.

Карьера Великолепной Атенаис закончилась полным провалом.

Сам же Людовик, не в силах оставаться бесстрастным, вышел из кабинета и пошел по галерее. Куда?

Зачем?

Королю все-таки было больно. Ради власти он сегодня вырвал с корнем из сердца дорогую ему женщину - и внутри словно рана истекала кровью.

Больно...

И все же, он будет улыбаться. Будет задавать балы и никому не покажет своей слабости.

А рана... рана зарастет, как всегда. Сердца иногда разбиваются и болят. Но слава Богу, стучать они не перестают!

Людовик Четырнадцатый стоял и смотрел на парк Версаля. И в душе его разливалось умиротворение.

Атенаис будет жива, пусть даже и не рядом с ним. А он...

- Анжелика! - раздался чей-то веселый голос. - Вас зовет герцогиня Елизавета!

- Иду!

Людовик чуть внимательнее вгляделся в обладательницу ангельского голоса.

Юна и невероятно прелестна. Блондинка, очень светлая, с громадными голубыми глазами... у кузины Лизелотты водятся такие птички?

Пожалуй, надо навестить ее...

Атенаис... да. Больно.

Но сердце тогда и податливее на новую любовь, когда еще не остыло от старой, не так ли?

***

Ульрика провела ночь плохо.

Кровать была не такой, перина недостаточно пышной, в окна проникал свет, от лампадки пахло... одним словом - новое место во всей красе.

И - нервы.

Как-то принцессу еще примут на Руси? А жить здесь. Детей рожать, детей растить...

Страшно.