Аз и Я. Книга благонамеренного читателя

Даже удачная, на первый взгляд, попытка истолковать «босови» как «серые» от тюрк. бос, боз — серый, не разрешает сомнения. «Серые вороны» — безусловный модернизм, хотя в природе они и существуют, но русские именовали их галками. (Кстати, в «Слове» они названы трижды). Лишь сравнительно недавно стали различать: ворон — чёрная птица и ворона — серая птица (использовав польское «врона» — чёрная птица), но в древнерусском — ворон, вран всегда обозначает черную птицу, лаже без постоянного эпитета. Поэтому «серый ворон» в то время попросту невозможное сочетание. «Босови» не цветной эпитет. В сочетании с «волком» он ещё может выступать в этом значении или в другом «босой», т.е. голоногий (как и предлагают многие). Но к нашему примеру и это значение не подходит: представьте себе «босых ворон». Переводчики перебрали все случаи употребления эпитета «босый» в славянских языках. Пожалуй, в статьях не фигурировал только разговорный «бусый» — пьяный, ввиду явной ненаучности своей.

…Я предполагаю, что Переписчик столкнулся здесь с ещё одной обобщающей кличкой половцев. В «Слове» прозвищ множество. Степняков называют «половцы», «кощей», «поганые», «хинове», «бесовы дети» и калькированными терминами — «толковин», «птиц подобие». Часто — в нагромождении — «чёрный ворон, поганый половчин», «поганый толковин», «поганый кощей». «Задонщина» послушно повторяет прозвища степняков: «хинове», «половцы», «поганые» но и — «бусурманы».

В «Слове» не хватает как раз такого определения.

…Арабы называют верующих в аллаха — муслим («покорный»). Турки контаминировали два слова: «мысыр» — Египет (арабское) и «муслимин», создав термин «мусурман». Он распространился и на тюрков, принявших ислам. Кипчаки превратили турецкое изобретение в «бусурман». Русские восприняли кипчакскую форму, адаптировав ее в диалектах «бусурман», «бесермен», «басурман», «босурман» и др. В южнорусском диалекте была форма с «книжным» долгим «у» — «босоурман», давшая в устном — «босоврман». В украинском сохранилось до XIX века необычное название мусульманина «бусовир» (Преображенский). Во множественном числе первичная форма, надо полагать, выглядела развитей — «бусоврмане» или «бусоврамне».

Если бы Переписчик встретил во сне Святослава знакомых ему «бусурман», то мы бы сегодня не бились над загадкой таинственных «босовых вран».

В протографе некие «босоврамне» издают какой–то шум, скорее всего «глаголахуть», но Переписчику показался более уместным в данном случае глагол — «граяхуть».

Думаю, что в оригинальном тексте были следующие комбинации букв: «босоврамне… плеснь скана болони беша дебрь кисан юин ес ошлюксин». П–16 выделяет похожее на русские слова «болони», «дебрь» и «несош люк син…»

Последнее сочетание показалось ему оборванным. Он дописывает очевидное «…ему морю». Таким образом, получает приблизительный смысл «и несет луке синему морю».

Значение всей фразы рассыпается, но каждое слово в отдельности ему почти понятно: его задача добыть «местный» смысл. Может быть, в угоду этому «местному» смыслу были заменены и некоторые буквы. Например, в «топониме» — «Плесньск». Тюркский текст, пройдя сквозь строй переписчиков (П–16 и П–18), едва ли мог сохраниться в доподлинности, но и то, что уцелело поддается прочтению, «…бусурмане: «знаешь, как вернуть разум?» Пять железных пут омой — (инес) мстливый ты…» (Подчеркнутое место мною не понято). Этот текст могли произнести «тощие тулы поганых толковин», которых Святослав, через предложение возвращаясь к ним, называет — бусурманами. Это они осыпают его жемчугами, нежат его больного и предлагают лекарственный совет.

Для меня главное в этом тексте «дебрь кисан» — железные путы, кандалы.

В известных тюркских источниках есть множестве диалектных вариантов названия железа — темiр, томор, тимур, темур, тамир, тебрь, дамiр, тiмар, тiмер и т.п. Словаря, охватывающего материал всех тюркских наречий и диалектов, пока нет. Возможно, в одном из современных диалектов и сохранилась древнекипчакская форма — дебир (в русской транскрипции — дебрь). В топонимах эта лексема отражена.

В Венгрии, куда часть кипчаков ушла в XIII веке после разгрома монголами, они основали города–крепости под названием «Дебрь–кент», «Дебрь–кен», «Темер–кен», «Томор–кен», т.е. «Железный город».

Мадьяры произносят — «Дебре–цен»⁸, хотя в других случаях сохраняют «Темер–кен», «Томор–кену» и др. И на восточной границе Кавказа известно название ключевого города–крепости «Дербент» (предполагаю искажение Дебркент — Дебрент — Дербент).

Тюрки–огузы издавна (с VIII века) называли этот город железными вратами (в Малую Азию). В орхоно–енисейских надписях фигурирует термин «Темiр капка» (Железные ворота), в современном турецком — Дамiр Капу.