Аз воздам

Лойша замерла на месте, потом повернула к нему лицо, заглянула в глаза и улыбнулась:

– Когда ты рядом – я живу. Пока тебя не было – я существовала. Мне страшно думать о будущем – я прекрасно понимаю, что тебе не пара. Но каждую минуту, которую мы будем вместе, я проживу счастливой…

Глава 59 Ольгерд

Озеро появилось перед нами как-то сразу. Еще минуту назад мы пробирались через бурелом, отбиваясь от нападения стаи озверевших от запаха крови «крыс», а сейчас перед нами простиралась серовато-зеленая водная гладь, покрытая легкой рябью от пронизывающего нас насквозь холодного ветерка. Низкие черные облака, висящие практически над нашими головами, отражаясь в воде, внушали какое-то гнетущее ощущение тревоги. Представив, каково сейчас плетущемуся в сопровождении Эрика Кормухину, я вдруг понял, для кого природа подготовила такой милый антураж.

– А где пальмы? – встав рядом со мной, закапризничала Беата. – И песок не как на Мальдивах… Вовка! Сбегай за мороженым!!!

– А можно сплавать? Тут, говорят, в паре морских миль неплохой итальянский ресторанчик…

– М-да… Плавать тут я бы тебе не советовал… – усмехнулся я. – Ты покопайся в памяти… Может, что и вспомнишь…

– О, блин… – буквально секунд через двадцать скривился Щепкин. – Пожалуй, ты прав… Что-то погода сегодня не располагает к водным процедурам…

– А че там такого? – поинтересовался Ремезов, который не был с нами на Ронтаре, а значит, и не получил того блока информации, который нам когда-то загрузил Джо.

– Ну, как тебе сказать, чтобы не расстроить? – развеселился Глаз. – Пираний себе представляешь?

– Ну, да…

– А тут водится гадость раз в восемь мельче, но с гораздо более гнусными повадками. Такие милые, подвижные рыбешки, с маленьким, но очень зубастеньким ротиком. Если бы они только кусали, я бы не стал особенно переживать. Но они реагируют на тепло проплывающего мимо тела, нападают и впрыскивают в рану какую-то гадость, вызывающую местную анестезию и, при достаточно большой концентрации, паралич. В общем, тушка успевает проболтаться в воде достаточно долго, чтобы вокруг собралась нехилая стайка голодных подружек и устроила себе офигенный пир…

– Угу. Самое смешное, что одна рыбка впрыскивает совсем немного яда – человека весом килограмм в сто парализовать не сможет. А вот отключить рецепторы на отдельно взятом участке тела – запросто. Но средняя стайка состоит из сорока-пятидесяти штук. Этого вполне хватает, чтобы замедлить продвижение даже такого монстрика, как «лев», настолько, чтобы к нему подоспела еще одна стайка… – добавила Беата. – Кровь они чуют метров за пятьсот. Если не больше.

– Однако… – покачав головой, скривился Сема.

– Да, мило… – хохотнула Маша и посмотрела на ставшего белым, как полотно, Кормухина. – Иваныч! Ты плавки с собой захватил? Или предпочитаешь плавать ню?

– Фу, Маша, какая ты кровожадная… И как я с тобой только уживаюсь? – буркнул я, стараясь выглядеть белым и пушистым.

– А ты, конечно, вегетарианец и пацифист по натуре, правда? – огрызнулась моя супруга. – Кстати, зачем тебе лодка?

– Ну, как тебе сказать? – доставая из рюкзака ножной насос, ответил я. – Гребля – один из моих самых любимых видов спорта. Вот вспомнил, что давно не тренировался, и решил тряхнуть стариной…

– Покажь мне эту старину – потрясем ею вместе… – захихикала нахалка.

– Чем ржать, лучше займитесь делом… Вон, там, на пригорке, эдак через часик я бы с удовольствием пообедал… А для этого вам, господа, придется пошевелить задницами… Вовка, Угги – организуйте костер, что ли. А то прохладно. Дробь, Шерхан, Ерема – помогите девушкам с готовкой. Дед! Подсобишь мне?

– Конечно… – Мерион подошел ко мне поближе и поинтересовался: – Чем именно?

…Минут через двадцать лодка медленно плыла к милому островку, освещенному пробившимися между облаками лучами местного светила. Вместить всех желающих совершить моцион по озеру пятиместное суденышко не смогло, поэтому я взял с собой только крайне заинтересованных в предстоящем действии лиц: Машу, Беату и Деда. И, конечно же, главного героя действа – Кормушку. Положа руку на сердце, Хвостик оказалась на борту только из-за крайней вредности характера. Не взять ее с собой было равнозначно исполнению смертного приговора Кормушке, «не отходя от кассы». То есть прямо на берегу. Чего мне жутко не хотелось. Ибо подарить легкую смерть такому скоту, как он, в мои планы не входило…

– Ольгерд! Вовка удавится!!! Может, выбросим эту падаль на острове, а потом сплаваем и за ним? – изъерзавшись, заявила она, не успела лодка пройти и трети расстояния до места начала шоу.

– Нет, не сплаваем… Потерпи… Все, что надо, Глаз увидит. И без оптики… – буркнул я, делая очередной гребок. – Лучше уймись – грести мешаешь…

– Ну, я быстро… – заныла сестра.

– Ща вернусь и тебя высажу… – нахмурившись, пригрозил я ей, для правдоподобия бросив весла.

– Молчу, молчу и не ерзаю… – дико перепугалась Хвостик. – Давай, греби дальше, а?