Азбука жизни

Совсем не важно, в какой части Советского Союза «родился, учился и трудился» человек, насколько был близок или далек от сельского хозяйства, но о ежегодной «битве за урожай» и количестве собранных «центнеров с гектара» в этом году, а также в прочих годах текущей пятилетки он знал назубок. Потому что таким образом была устроена информационная жизнь: начиная с ежедневной программы «Время» и заканчивая обязательными еженедельными политинформациями по месту работы или учебы, сообщалось о самоотверженной работе советских хлеборобов.

Знание о собранных «тоннах зерна», как и выплавленных тоннах «чугуна и стали на душу населения», были последней соломинкой на многих экзаменах и зачетах. Потому что когда строгий преподаватель сомневался, то непременно спрашивал об этих понятных и общепринятых показателях роста советской экономики, в корне отличающих «человека с проблесками знаний» от полного разгильдяя.

Многие вполне искренне и с интересом следили за ходом посевной и уборочной компании, причем не менее пристально, чем нынешние любители футбола за результатами чемпионата мира. Люди старшего поколения напрямую связывали государственную стабильность с урожайностью, потому что живущих в Советском Союзе самой прочной и надежной валютой считался Хлеб. И уважение к хлеборобам было вполне искренним.

Мы, родившиеся в 1960‑е, были поколением не знающим голода. Поколением, для которого хлеб не был желанным лакомством, а его избыток — признаком достатка. Поэтому мы удивленно таращили глаза при виде, как наши бабушки и дедушки осторожно смахивают со стола в ладонь хлебные крошки, как ласково и бережно берут в руки каждый отрезанный кусочек, как тщательно заворачивают оставшуюся краюшку, как искренне утверждают, что на свете ничего нет вкуснее Хлеба.

Детсадовскими малышами с интересом слушали непридуманные истории, как дедушки и бабушки, папы и мамы во время войны мечтали вдоволь поесть хлеба, или с каким восторгом приносили домой хлеб полученный «по карточкам», или, как на день рожденья мастерили из хлебных кусочков с толченной картошкой «хлебный торт»…

Мы слушали, но не понимали, почему они не бежали в булочные, ведь они на каждом углу и хлебушек в них стоит сущие копейки…

Изобилие хлебобулочных изделий было делом государственным и политическим, да и качество хлеба было превосходным. Потому что все продукты были тогда 100 % натуральными, а консервантами считались исключительно соль, сахар и уксус… Оттого самым распространенным способом «перекуса» у советской детворы был намазанный сливочным маслом кусок свежего батона и щедро посыпанный сахарным песком, или густо покрытый самодельным вареньем или джемом. Действительно, было очень вкусно и совершенно незазорно предложить подобное угощение пришедшим в гости друзьям!

Нас растили на уважении к Хлебу, прививая простую мысль, что человек, небрежно к нему относящийся, вряд ли заслуживает доверия сам. Наши старики и наши родители, многому зная цену и многое испытав и вынеся на своем хребте, говоря о Хлебе, учило гораздо большему, и наставляло о вещах более глубоких, чем теперь видится поверхностному интерактивному взгляду.

Через понимание ценности Хлеба мы учились постигать саму правду жизни, впитывали понятия, отличающие настоящего человека от существа человекообразного. Лишь спустя десятилетия и наше поколение наконец осознало, в каком неоплатном долгу мы были есть и будем перед нашими стариками за счастливое, безоблачное, построенное на вере в добро, справедливость и человеческое достоинство, советское детство.

И сегодня, из далекого 1976 года все еще звучит в наших сердцах замечательная песня, которая не просто навсегда останется с нами, но и лучше любого умника ответит на вопросы кто мы, в чем наша сила и где наша правда.

Солдатской службы срок окончился уже,

Но с плеч шинель я все же не снимаю:

Стою среди хлебов на узенькой меже -

На верность полю присягаю!

Хлеба — налево, хлеба — направо,

Хлеба на счастье, хлеба на славу!

Бескрайних, спелых нив

Здесь ласковый разлив,

Здесь солнечных хлебов моих держава.

Ц — Цирк

Гимном жизни и счастья врывался в наши сердца «Цирк» знаменитого киномюзикла Александрова. Сначала с белых полотнищ экрана, а затем из мерцающих кинескопов черно–белых телевизоров. Даже в начале 1970‑х «Цирк» был большим, чем талантливо снятое фееричное кино.

Похожий на добрую русскую сказку, сотканную из волшебства и силы духа, коварства и любви, неподкупной дружбы и счастья жить на родной земле, «Цирк» убеждал гордиться тем, что ты живешь в самой справедливой стране на Земле — Советском Союзе. Что наше, советское, всегда совершеннее и лучше «заграничных аналогов», и все «униженные и угнетенные» люди могут найти здесь огромную дружную семью, исчислимую миллионами!

Широка страна моя родная,

Много в ней лесов, полей и рек.

Я другой такой страны не знаю,

Где так вольно дышит человек…