Азиатская европеизация. История Российского государства. Царь Петр Алексеевич

Промышленность по сравнению с семнадцатым веком, конечно, выросла, но все же осталась слабой – за исключением заводов военного значения. Что такое двести фабрик и мануфактур для страны с пятнадцатимиллионным населением? Сильной промышленности и не могло появиться там, где частное предпринимательство вело рептильное существование, а основным заводчиком было государство, не самый рачительный и толковый хозяин. Мало развивалась и торговля, опутанная многочисленными ограничениями и не защищенная от чиновничьего произвола. Богатство России по-прежнему почти полностью зависело от крестьянского труда.

Из городов быстро рос только Санкт-Петербург, ради строительства и обустройства которого обиралась вся страна.

Образование, очень скромное, коснулось только самой верхушки общества, а вся масса народа осталась неграмотной и невежественной – притом что в Европе как раз наступил Век Просвещения. «Он велик без сомнения, но еще мог бы возвеличиться гораздо более, когда бы нашел способ просветить ум россиян…» – вздыхает Карамзин, очевидно адресуя эту рекомендацию царю собственной эпохи, в которую эта ситуация нисколько не изменилась.

Получается, что реформы удались лишь в тех областях, которые относительно легко регулировать сверху: в сфере управления и военного комплекса. В остальных отношениях Россия изменилась мало, а значит, по-прежнему была обречена на экономическое, техническое, культурное и социальное отставание от быстро эволюционирующего Запада.

Итак, для макроистории главным итогом петровской деятельности стало то, что Россия превратилась в военную империю.

Кажется, Петр не ставил перед собой задачу создания именно империи. Он хотел всего лишь получить выход к морю, но для этого пришлось подчинить все интересы государства военному строительству.

Эта задача, как уже было сказано, вполне осуществилась. Россия превратилась в огромную машину, работавшую прежде всего на армию и флот (вспомним, что к концу петровского правления, то есть в мирное время, эти статьи поглощали четыре пятых бюджета). Сначала военная мощь была нужна, чтобы отвоевать новые территории; потом – для того, чтобы их удерживать. Вооруженные силы стали позвоночным столбом России. «Во всем свете у нас есть только два верных союзника – армия и флот», – будет говорить Александр III и через полтора с лишним века после Петра.

Сама структура и логика военизированного, по-армейски централизованного государства обрекала его на имперскую судьбу.

Первым отличительным признаком всякой империи является уже поминавшаяся «газообразность», то есть стремление занимать всё доступное пространство.

Благодаря Петру I (или по его вине – в зависимости от точки зрения) «четвертая» Россия преобразовалась в империю и теперь была обречена расширяться.