Азовское сидение. Героическая оборона Азова в 1637-1642 г

Гордон не верил в успех приступа, когда в стене не сделан еще пролом, и не приготовлены штурмовые лестницы, и даже апроши не подведены вплотную. Он говорил, что надо провести вокруг крепости свой ров, где можно будет укрыться в случае неудачи штурма. Мнение его отвергли. Штурм был назначен на раннее утро 5 августа, на воскресенье.

Перед штурмом по городу били из всех орудий. 4 августа «был пожар великий в городе. Перекинулся к нам переметчик гречанин».

«Гречанин» рассказал, что турецкого гарнизона с начала осады было 6000, но сейчас треть его переранена и перебита, припасов и снарядов недостаток, но паша решил не сдаваться и готовит контрмины против русских подкопов.

Вечером водили грека по траншеям, и он места турецких контрмин показал.

Гордон, узнав все это, просил повременить со штурмом, но царь и слышать об этом не хотел.

Штурмующих разделили на три колонны. Первая из полков Бутырского и Тамбовского должна была захватить угловой бастион, лежащий напротив позиций Гордона; вторая колонна из охотников дивизии Головина должна была штурмовать укрепления, примыкавшие к реке; третьей колонне, состоявшей из казаков, предстояло подойти к Азову на судах и ворваться в нижнюю часть города со стороны реки. Стрельцов же просто хотели вывести в траншеи, чтоб они составили вторую линию и резерв. «Ночью Государь отправился в казацкий табор разделять труды и опасности с мужественными донцами».

Гордон сказал охотникам речь, чтоб вели себя, как прилично воинам, но в успех штурма он не верил. Офицеры неопытны, одни самонадеянны, другие уже заметно унылы, и на штурм собрались без лестниц и фашин.

На рассвете ударили зорю, и войска пошли на штурм…

Впрочем, кто пошел, а кто и нет.

Стрельцы занимать траншеи не торопились. Оно и понятно — царь уехал к донцам, гонять и бить некому. Зато те, что служили у Лефорта, припомнили потом своему генералу, что «чин их московских стрельцов подвел он, Францко, под стену безвременно, и ставя в самых нужных в крови местах, побито их множество».

Бутырский и Тамбовский полки «подступили к угловому бастиону и бодро пошли на приступ без лестниц». А вторая колонна, вместо того, чтоб свернуть вправо и выйти к прибрежным укреплениям, свернула влево и сзади из садов наблюдала, как дерется первая колонна.

Бутырцы и тамбовцы влезли на вал, но бастиона взять не смогли. Однако на валу уперлись и пока стояли крепко. Турки стянули на них силы со всех сторон. Гордон увидел, что пора командовать отбой, но без приказания царя сделать это не решался.

А царь наблюдал за донцами. Они посадили 400 человек на 20 лодок, подплыли Доном к городу, высадились «и с обычным мужеством бросились на береговые укрепления; но встретили столь же мужественный отпор, как и первая колонна; после бесполезных усилий ворваться в город, они возвратились на суда и отчалили».

У Гордона в это время на валу осталась треть колонны, остальные погибли или оттаскивали раненых, и Гордон решился дать отбой. Колонна Головина ему так и не помогла, а на Лефорта как раз татары налетели. В походном журнале сказано: «Поутру рано был приступ великий к городу и бой был, и опять отступили, и на генерала Лефорта на обоз приступала конница».

Русские потеряли до 1500 человек, турки, как сообщили позже двое пленных, не более 200 убитых.

Собранный на другой день военный совет постановил продолжать осаду и подвести под крепость мины с трех сторон, от каждой дивизии. Работы возобновились.

Ободренные русскими неудачами татары решились на нападение, но казаки встретили их по обычаю. Отмечено в журнале 8 августа: «Поутру рано конница татары прибегали на обоз генерала Автомона Михайловича (Головина), и был бой с нашею конницею, и прогнали их далеко в степь наши, и после ничего не было».

И погода дала себя знать, напомнила — скоро осень, надо на что-то решаться. Тогда же, 8 августа, «той же ночи была великая погода, ветер норд-вест и молния».

До 12 числа ничего особого не случилось, а «в 12 день, — методично протоколирует журнал. — В ночи взяли казаки в полон на Койсе реке Турченина и Татарина; в полдень в 9 и в 10 часех были три окрика большие и четвертый поменши со стрельбою: наше войско на турков из шанцев наших к турецкому рву».

13 августа отмечен пожар в городе Азове, а 14-го вылазка на генерала Лефорта. В тот же день, 14-го, Гордон, недовольный тем, как ведутся подкопы и другие земляные работы, советовал царю начать укреплять отбитые каланчи, чтоб удержать их за собой в случае отступления от Азова.

Царь пока не слушал. 15 августа пытались вновь договориться с турками, «и они о той сговорки ответу не дали и стреляли в наших, и в ту ночь был дождь и ветер. И была вылазка в ночи на генерала Лефорта».

17-го царь, наконец, услышал предложения Гордона и отправился к каланчам размечать, где кому работать, где возвести больверки.

На следующий день турки сделали вылазку на позиции Гордона и Лефорта. Тут русские потеряли двух иностранцев-наемников, «двух отличных фейерверкеров Доминика Росси и Робертсона, малодушно покинутых стрельцами и изрубленных неприятелем в траншеях».