Баба-яга и Василиса Немудрая

Вместо своры летучих мышей, о которых успела предупредить куколка, Василису подстерегал невысокий дедок с длинной белой бородой, неторопливо пьющий чай из блюдца и лениво посматривающий в слуховое оконце.

— Ты кто такая?! — гаркнул он, рассматривая гостью.

— Вась-василиса…

— И что же тебе, Вась-василиса тут понадобилось? — растягивая губы в усмешке спросил дед.

— На летучих мышей зашла глянуть, — девица покрутила головой. — А где они?

— Кто?

— Мыши.

— Улетели. — дед с любопытством прищурил глаза. — Только я тут.

— А ты кто?

— Я-то? Домовой. Не признала, что ли?

Василиса крякнула.

— Настоящий?

— Всамоделишный.

— Ой како-о-ой…

Дед пошевелил бровями.

— Неужели никогда не видела?

— Нет, — девица уселась на пол, свесив ноги в лаз, чем очень мешала подглядывать Яге.

— Как так? — деланно удивился старик. — Не из наших, что ль?

Домовой поставил блюдце и щёлкнул пальцами. По чердаку пронёсся лёгкий ветерок. Василиса так и не поняла, что же именно произошло, а вот Яга решила налить дедку лишнюю чарку в благодарность — потолок стал полупрозрачным.

— Из каких «из ваших»? — переспросила Василиса.

— Ты кто? Лесавка? Берегиня? — домовой глянул на косички. — Кикимора?

— Сам ты кикимора! Девица-красавица я!

— Человек? А чего же ты на чердак-то забралась? Неужто не знаешь, что я теперь тебя заколдовать должен? — оскалился старик. — Ну всё, готовься, сейчас ворожить буду.

— Ой… — Василиса втянула голову в плечи. — А может не надо?

— Как это не надо? Или ты думаешь, каждая девка может в Ягининой избушке лазить? А? А ну как на духу, признавайся: кто надоумил?!

— Куколка…

— Какая куколка?

— Моя. Мне её намедни добрый человек дал. Куколка сказала, что надобно у Яги на чердаке пошарить, что тут в сундуках волшебное добро припрятано, а летучих мышей боятся не надо, у Яги они беззубые все, — затараторила Василиса.

Яга в ярости глянула на сумку, в которой мирным сном почивала куколка, но ничего не сделала. Не время ещё.

— Дура ты, — цокнул домовой. — Хоть и красавица, — и вдруг как крикнул: — А ну пошла вон, пока свиной пятачок вместо носа не вырос!

Яга еле-еле успела обратно в сени нырнуть и затихариться, а девка уже с чердачной лестницы вниз скатилась да коленки ободрала. Ну и поделом.

Куколка всё так же спала и не знала, что мысли подопечной уже приняли совершенно иной поворот.

Стоило ли говорить, как сильно повлияли на Василису происходящие события? Яга довольно ухмыльнулась. Ай да умница-старушка! Есть ещё порох в пороховницах!

Дело осталось за последним и точно выверенная игра наконец-то примет логических исход…

— Кис-кис-кис! — Василиса оглянулась в поисках кота. — Кис-кис!

Чернобокий красавец, специально выписанный Кощеем из Подземного царства, в подарок на очередной юбилей Яги, недовольно приподнял мордочку.

— Мр-р?

— Иди сюда, кис-кис…

Котейка вытянул заднюю лапку и демонстративно медленно спустил её с лавки.

— Мряу?

— Ах, маленький, ах, сладенький…

Яга подалась вперёд, ожидая действий от подопечной животинки. На мгновенье ей показалось, что план провалится, но тут…

— А ну! Руки прочь! — густым басом выдал кот.

Василиса испуганно отшатнулась.

— Права была куколка! Заколдовали тебя! Старуха-злыдня доброго молодца в кота превратила!

— Да-да, так и запиши, мышей вволю не даёт, сметану прячет, соседскую кошку в гости не привечает, оставляет меня без сладкого, мягкого и тёплого, — пробурчал кот. — Записываешь?

— Куда? — ошарашенная таким выпадом, спросила девица.

— Не знаю. Это ты донести кому-то хочешь на дела непотребные. Стало быть, записывать будешь. Будешь?

— Нет…

Кот выгнул спинку.

— Жаль. А раз так, то чего пялишься?

— Так это… тебя в человека превратить разве не надобно?

— Меня? — удивление в кошачьих глазах было настолько явным, что Яга чуть сама не поверила. — Человеком? Тьфу! Я, между прочим, десять лет упрашивал котом меня сделать, а ты решила обратно всё вернуть? Изверг! Ведьма! Ягинушка по доброте душевной обогрела, накормила, к делу пристроила, а ты все дела попортить хочешь? Или место моё занять думаешь?! У-у, облезлая!

И столько возмущения было в этом возгласе, что Василиса даже не нашлась с ответом. Так и хлопала ресницами, пока кот не прекратил подвывать и не принялся вещать вторую часть обговорённого ранее плана.

— А коли ты помочь кому удумала, то, вон, к пугалу нашему иди. Он завсегда готов человеком бегать.

— Ой, а откуда ты…

— Чего?

— Знаешь откуда? Не велено же рассказывать, — Василиса нахмурилась.

— Так при мне волшебство творилось, неужто пропущу? — отмахнулся кот и принялся вылизывать заднюю лапку. Долго вылизывал, основательно, а потом вдруг доверительно шепнул: — А ещё я знаю, что он не просто царевич, а молодой, красивый и неженатый. Чуешь?

Василиса чуяла. Ещё как чуяла!

* * *

— Не слишком ли? — спрашивала потом Яга, наблюдая, как через три дня, аккурат в полнолуние Василиса нацеловывает дворовое пугало. — Дурёха, конечно, а всё ж жаль её.

— Чего жалеть? — усмехнулся кот. — Кто чужим словам верит, своего ума не имеет, жалеть не надо. Ты видела, что она под сарафан припрятала?

— Что?

— Гребень твой.

— А-а, — Яга махнула рукой. — Знаю, пусть берет.