Баба Нюра в новом теле (деле) (СИ)

Судя по тому, как мужчина отдёрнул руку, к рыдающему Копперфильду с удовольствием присоединился бы ещё и Станиславский.

— Прошу прощения, — всё же извинился мужчина. — Видимо, мне показалось.

— Вы меня в чём-то подозреваете?

Я подняла на него взгляд, вспоминая, как начальник лишил меня тринадцатой зарплаты из-за того, что Саныч пропил деньги, выделенные для закупки прокладок, сантехнической нити и прочей мелочёвки, выписав в бухгалтерии доверенность на моё имя. И по щеке скатилась слезинка, которую тогда себе не позволила. Орала так, что Саныч месяц глухим притворялся. Зря только связки сорвала, этому пройдохе всё как с гуся вода.

В глазах инспектора опять промелькнуло сомнение.

Мне снова пришло на ум, что, возможно, семья Ханны ни в чём не виновата… Или виновата, но не настолько, как это представляют другие. Не зря же человек, который ради дела забыл о сне, всё же навещает нас, следит и сомневается?

Может, получится как-то смягчить приговор? И не придётся нам больше жить в аварийном доме и питаться травой и змеями? Спать на полу, рисковать здоровьем бабушки и малышки. Я чувствовала себя в ответе за этих избалованных роскошью женщин. Поэтому решила добить инспектора. Не ключом, а более грозным оружием. Врубив образ невинной девы на полную мощность, выпалила:

— Господин Мор, я хочу очистить имя своего отца. Позвольте мне сделать это.

Сунув руки в карманы, я сжала газовый ключ и записку.

Баба Нюра в деле!

Глава 18

Элиза нашла меня позже, когда я, пиная носком туфельки землю, перебирала в уме самые страшные проклятия.

— Что случилось? — кинулась ко мне женщина и огляделась с тревогой. — Тебя обидели?

— Угу, — буркнула я. — Можно, сказать, с разбегу! Эх, где вы, годы мои молодые? Кажется, я растеряла хватку, притворяясь бабой Нюрой, и в какой-то момент перестаралась. Перестала быть женщиной.

— Я нечего не поняла из твоей бессвязной речи, — раздражённо проговорила Элиза. — Скажи прямо, что произошло?

— Инспектор не поддался на моё несомненное очарование, — вздохнула я.

— Да и хвала небесам, — она едва не перекрестилась. Вдруг замерла и странно покосилась на меня: — А он тебе хоть немного нравится, доченька?

— А если да? — усмехнулась я. — Замуж за него отдашь взамен на свободу мужа?

— Да что ты такое говоришь? — возмутилась она, но как-то излишне театрально.

Всё же мысли в эту сторону у женщины явно текли. Я решила приоткрыть свои карты и увлекла её подальше от трактира. Когда мы зашли в пустынную подворотню, шёпотом спросила:

— Удалось что-то узнать у господина Троуда?

Она болезненно скривилась и, сжав кулаки, прошипела:

— Когда Эрик был в беде, мой бедный Филис рисковал положением в обществе, чтобы помочь ему доказать свою невиновность. Но сегодня этот прохиндей попросил меня не вовлекать его. Представляешь?

Она расхохоталась, и я с беспокойством уловила истерические нотки. Похоже, стальной эта леди лишь выглядела, а на самом деле страдала не меньше остальных, но скрывала это. И всё же я не стала поддаваться сочувствию и утешать Элизу.

— Всё же что-то он сказал, — уверенно прошептала я, вглядываясь в лицо матери Ханны. — Так ведь?

Разумеется, я не собиралась открывать карты в качестве благотворительности. Пусть и моя сестра по несчастью пошевелит кормой. Ибо справедливость это второе имя кармы!

— У меня тоже есть чем поделиться, — намекнула ей.

— Сказал, — нехотя призналась Элиза и быстро осмотрелась. Наклонилась ко мне и прошептала: — В управлении наказания их нет. Только не знаю, радоваться этому или печалиться.

Она поникла и тайком вытерла непослушную слезинку.

Я сунула руку в карман и заговорщически посмотрела на женщину:

— Возможно, сейчас мы это узнаем. Эту записку передал мне Нельс. Не ждите ничего особенного, это малюсенький клочок бумаги.

Вынула бумажку и развернула её. Мы обе склонились над короткой запиской.

— Почерк сына, — Элиза выхватила листочек и приблизила к глазам. Пробормотала: — Не плюй в колодец, Мэйра. Что, во имя всего святого, это значит?

— Да уж, — огорчилась я. — То ли загадка, то ли пожелание жене быть добрее к окружающим. Я склоняюсь ко второму, потому что другу вашего сына послание досталось совершенно бесплатно, а наши деньги господин Ангрен проиграл в кости.

— Не думаю, что на пороге смерти муж написал бы жене подобную ерунду, — возразила Элиза.

— Почему бы нет? — не согласилась я. — Всё же трудно не признать, что характер у Мэйры не сахар. Раньше обеспеченный муж оберегал её, теперь же она одна, без денег и поддержки. Стоит учиться быть менее требовательной к окружающим, тогда и её не будут обижать. Но это лишь моё мнение. Вы высказали своё. Предлагаю послушать остальных членов семьи.

Но, когда мы вернулись, оные члены говорили лишь об одном.

— Вы купили хлеба? — жадно спросила Мэйра.

— На какие деньги? — сухо уточнила Элиза, и она поникла, прижимая ладонь к животу.

Из дома выбежала Лиора и бросилась к нам:

— Бабушка, ты принесла моих любимых конфет?

— Нет, — мягче ответила Элиза, а девочка насупилась и топнула. Но, смирившись, повернулась ко мне: — Ханна, а тот супчик ещё остался? Есть хочу.